очень нудно 
99 
– Ну, откуда же Саре это знать, Эзра? – заметила миссис Кэсл. И нехотя пояснила: – Сара – моя невестка.
Мистер Боттомли покраснел еще больше.
– А-а, так вы приехали в гости? – спросил он.
– Сара живет со мной, – сказала миссис Кэсл. – Пока. А мой сын в Соуэто никогда не жил. Он работал в посольстве.
– Мальчик, наверное, рад, что приехал повидать бабушку, – сказал мистер Боттомли.
Сара подумала: «Неужели такой теперь будет моя жизнь?»
Когда мистер Боттомли отбыл, миссис Кэсл сказала Саре, что им надо серьезно поговорить.
– Я звонила Морису, – сказала она, – он и слушать ничего разумного не хочет. – Она повернулась к Сэму. – Пойди в сад, миленький, поиграй там.
– Так ведь там дождик, – сказал Сэм. – Я забыла об этом, миленький. Тогда пойди наверх и поиграй с Дили-бом.
– Я пойду наверх, – сказал Сэм, – но играть с вашей кошкой не стану. Мой дружок – Буллер. Вот он знает, что делать с кошками.
Когда они остались одни, миссис Кэсл сказала:
– Морис заявил мне, что, если ты вернешься домой, он уедет. Чем ты так провинилась, Сара?
– Я бы не хотела об этом говорить. Морис велел мне ехать сюда, вот я и приехала.
– Кто же из вас… как говорится, виноватая сторона?
– А разве непременно должна быть виноватая сторона?
– Я сейчас снова ему позвоню.
– Я не могу помешать вам, но пользы от этого не будет.
Миссис Кэсл набрала номер, и Сара стала молить Бога, хотя в него и не верила, чтобы, по крайней мере, услышать голос Мориса, но…
– Никто не отвечает, – сказала миссис Кэсл.
– По всей вероятности, он на работе.
– В субботу-то?
– Он работает в самое необычное время.
– Я думала, в Форин-офисе больше порядка.
Сара дождалась вечера и, уложив Сэма, пошла в городок. Она зашла в «Корону» и заказала «Джи-энд-Би». Она попросила двойную порцию в память о Морисе, затем прошла в будку телефона-автомата. Она знала: Морис не велел ей звонить. Если он дома и телефон его прослушивается, он изобразит ярость, продолжит несуществующую ссору, но, по крайней мере, она будет знать, что он по-прежнему там, а не в полицейском участке и не летит в самолете через Европу, которой она никогда не видела. Телефон долго звонил, прежде чем она положила трубку на рычаг: она понимала, что тем самым дает «им» возможность установить, откуда звонят, но ей это было безразлично. Если «они» явятся к ней, она хотя бы что-то узнает о Морисе. Она вышла из кабины, выпила у стойки бара свое «Джи-энд-Би» и вернулась в дом миссис Кэсл.
– Сэм звал тебя, – сказала ей миссис Кэсл.
Сара пошла наверх.
– В чем дело, Сэм?
– Ты думаешь, Буллер в порядке?
– Конечно, в порядке. А что с ним могло случиться?
– Я видел сон.
– И что тебе приснилось?
– Не помню. Буллер будет скучать без меня. Жалко, мы его не взяли с собой.
– Мы же не можем. Ты это знаешь. Рано или поздно он наверняка прикончил бы Дили-бом.
– Вот и хорошо бы.
Сара нехотя спустилась вниз. Миссис Кэсл смотрела телевизор.
– Было что-нибудь интересное в «Новостях»? – спросила Сара.
– Я редко слушаю «Новости», – сказала миссис Кэсл. – Предпочитаю читать «Таймс».
Но на следующее утро в воскресных газетах не было ничего, что могло бы заинтересовать Сару. Воскресенье… Морис никогда ведь не работал по воскресеньям. В полдень Сара снова пошла в «Корону», и снова позвонила домой, и снова долго ждала: он мог быть в саду с Буллером; но под конец ей пришлось расстаться и с этой надеждой. Она успокаивала себя мыслью, что ему все же удалось бежать, но потом она вспомнила, что «они» имеют право держать его – кажется, три дня? – без предъявления обвинения.
Миссис Кэсл подала обед – большой кусок ростбифа – ровно в час.
– Не послушаем «Новости»? – предложила Сара.
– Не надо катать кольцо с салфеткой, Сэм, миленький, – сказала миссис Кэсл. – Просто вытащи из него салфетку, а кольцо положи рядом с тарелочкой.
Сара нашла волну, на которой работало «Радио-3». Миссис Кэсл сказала:
– По воскресеньям никаких стоящих новостей не бывает. – И конечно, оказалась права.
Воскресный день никогда еще не тянулся так долго. Дождь прекратился, и бледное солнце пыталось проглянуть между облаками. Сара пошла с Сэмом погулять по лесу – почему это место так называлось, она не могла понять. Деревьев тут не было – одни низкорослые кустарники да трава (часть местности вообще была расчищена под поле для гольфа). Сэм сказал:
99 
