51 
— Нет, это я как раз понимаю.
Он не сказал, что любит ее, но она даже не смела на это надеяться.
— Когда Хаймен вытащил нож, ты сделала какое-то заявление, сказала, что неравнодушна ко мне?
Стефани некуда было скрыться от настойчивого взгляда его аквамариновых глаз.
— Да, я говорила правду.
К чему отрицать, что она любит его?
Алекс закрыл глаза, у него вырвался вздох облегчения.
— Слава богу! — произнес он. — А я думал, что тебе нужно лишь мое тело.
— О, Алекс! — в отчаянии воскликнула Стефи. — Я никогда не… извини… я…
Девушка осеклась, когда Алекс открыл глаза, и в них светилась такая нежность, что сердце Стефани замерло.
— Я знаю, любимая, я знаю! И думаю, всегда знал. Даже когда ты разыгрывала свой спектакль, пытаясь соблазнить меня. Мне следовало понять, что с тобой творится, но я злился. Мне казалось, ты используешь меня… и потом, мне стало обидно, что ты подозревала меня…
— Нет. — Стефани приложила палец к губам Алекса. — Нет. Все позади. Он ушел и, бог даст, не вернется.
— Пожалеет, если попробует, — прорычал Алекс. — Тогда ему придется иметь дело со мной.
— А как долго я могу рассчитывать на тебя? — Этот вопрос невольно вырвался у Стефани.
— Как долго? — От смущения Алекс заморгал, а затем взглянул Стефани прямо в глаза: — Всю мою жизнь. Я обещал, что не оставлю тебя одну и сдержу свое обещание.
— Ты… — Восхищение и недоверие смешались на ее лице.
— Я ведь еще не сказал тебе главного. — Алекс тяжело вздохнул и покачал головой, как бы осуждая себя.
— Главного?
Стефани нарочно поддразнивала Алекса, изображая святую простоту.
Ему, в общем-то, незачем объясняться. В глубине души девушка понимала, какие он испытывает к ней чувства: достаточно было увидеть, как он, не обращая внимания на нож, бросился на Хаймена. «Если бы я любил, я бы ради нее…». Слова эти еще звучали в памяти и оказались не пустой бравадой. Его поступки говорят сами за себя лучше всяких слов, но все же, как всякой женщине, Стефани не терпелось услышать признание в любви.
— Скажи мне, — подбодрила она Алекса.
— Я люблю тебя, Стефи. — Голос Алекса дрожал от волнения. — Люблю всем сердцем. Я влюбился в тебя, увидев на телеэкране, но мое чувство стало неизмеримо сильнее, когда я попал в дом твоего отца и увидел тебя — в старых джинсах и рваной рубахе, на лице ни капли косметики. Ни одна женщина не казалась мне прекраснее. Я понял, что, как и твой отец, всю жизнь буду любить только одну женщину, и эта женщина — ты.
— Выходит, даже если бы я не попросила тебя о помощи… — От потрясения Стефани едва удалось вымолвить эти слова.
— Я бы все равно остался, — заявил Алекс. — Я не ушел, а разбил бы палатку в саду, на крыльце, где угодно. Я не смог бы покинуть тебя и никогда не покину. Как я уже говорил, ты не нанимала меня, я вызвался охранять тебя добровольно.
Говоря это, Алекс потихоньку приближался к ней, и теперь его губы почти касались ее лица. Словно электрический разряд пробежал между ними, когда, обняв Стефани, Хингис припал к ее губам, вложив в поцелуй всю свою любовь.
Затем Алекс уселся на подлокотник кресла, крепко обнимая ее. Девушка счастливо улыбалась.
— Рада, что ты вызвался охранять меня добровольно, ведь это значит, что я ничего тебе не должна, — пробормотала Стефани, еще теснее прижимаясь к Алексу.
— Денег — нет, но тебе и не хватит средств расплатиться со мной. — Алекс улыбнулся ей. — Я хочу получить иную награду.
— О какой награде ты говоришь? — притворно-кокетливо изумилась Стефани. Крепкие объятия любимого уже разожгли пожар желания в ее теле.
— Почему бы нам не пойти наверх? — прошептал Алекс на ушко девушке. — Там я покажу тебе, что я имею в виду.
Эпилог
Осветители включили и поправляли софиты, устанавливая свет в огромной студии для съемки детских программ. Сидя за заваленными игрушками столом, Стефани следила за темноволосой головкой сынишки, который вместе с другими малышами носился по сценической площадке.
Ближайшую передачу спонсировала известная фирма — производитель игрушек, и сейчас в студию вносили и раскрывали огромные ящики с игрушками. Детвора, принимающая участие в съемках, уже ошалела от такого богатства и не знала, за что прежде хвататься. Вот рабочий изъял из одной уже раскрытой коробки сына Стефани — раскрасневшийся малыш крепко прижимал к груди плюшевого бегемота.
51 
