очень нудно 
39 
Теперь он редко ест. Большую часть дней он чувствует себя плохо, чем ест. Доза его обезбаливающих была увеличена и с прошлого понедельника сиделка стала приезжать три раза в неделю. Я притворялась, что это не означает то, что я знала должно означать. Да, я отлично преуспела в притворстве. Но моему притворству пришло время положить конец.
Я беременна и мой папа умирает. И Джереми не был Джошем. Я взяла все три теста на беременность и упаковки от них и направилась в свою спальню, где смогла бы их спрятать. Я пока не была уверена, смогу ли я сказать об этом папе. Он будет встревожен. Он покидает меня. Я не могла больше закрывать на это глаза. Джереми нашел парня в городе, которого папа нанял, чтобы он выполнял работу по двору. Им удается управляться быстрее, чем Джереми и папе. Дела на ферме обстоят хорошо.
Кто и терял самих себя, так это я и папа.
Я не могда потерять саму себя. Внутри меня был ребенок. Ребенок Кейджа. Лишь мысль о его имени вскрывала старую рану. Я положила обе руки на живот и встала перед зеркалом, рассматривая себя. Во мне ничего не изменилось. Меня немного подташнивало, когда я просыпалась по утрам, но ничего серьезного. У меня еще не появился живот.
Я знала. Весь месяц, где-то глубоко внутри я знала, что беременна. Я просто не хотела это признавать. Признать это, значит осознать, что я буду матерью одиночкой. Что мне придется пройти через это без родителя, который мог бы меня научить, как быть матерью. Что мне придется нести ответственность за чью-то жизнь. Ту, что я явила на свет.
И не важно, как все разрешится с Кейджем, этот ребенок был зачат в любви — потому что я была так влюблена в него, что этой любви было достаточно для нас двоих. Даже если он не любил меня также сильно, я верила, что он заботился обо мне. Он хотел меня любить также неистово, как любила его я. Я была для него тихой гаванью. Я не была чем-то мимолетным, а в его жизни было столько всего мимолетного. Но его мир повернулся в том направлении, в котором нет места девушке. Особенно девушке с ребенком.
В порыве ярости и боли я назвала его моей самой большой ошибкой. Сейчас я в это не верю. Я дотронулась до своего живота. Может быть он был той частью моей жизни, в которой я нуждалась по мнению судьбы. Он оставил меня с тем, кто будет рядом со мной. Кто будет любить меня и никогда не покинет. Мой папа оставит меня, но появится новая жизнь, способная заполнить эту пустоту.
В дверь постучали и я отвела руки от живота и отошла от зеркала. — Войдите! — прокричала я.
Папа открыл дверь и обеспокоенное выражение его лица сказало мне о том, что мне не понравится то, что он хочет мне сказать. — Звонили из центра. Они едут, чтобы забрать пианино. Ты уверена, что хочешь отдать его? — спросил он, пристально глядя на меня.
Пианино, которое Кейдж купил мне, доставили сюда через неделю после нашего расставания. Его привезли Престон и Маркус. Оба пытались со мной поговорить о Кейдже, но я отказалась их слушать. Я также не замечала пианино на протяжении следующей недели. Наконец, однажды ночью, моя защита пала. В ту ночь я вновь притворялась. Я была подавлена и чувствовала словно кровоточу изнутри. Мне не с кем было поговорить. Так что я села за пианино и начала играть. Я играла несколько часов. Играла до тех пор, пока не сочинила песню. Ту, что отражала все мои чувства и эмоции.
Пока в ту ночь я находилась в своем воображаемом мире, я открыла настоящую себя в музыке. Избавление от пианино было еще одной вещью, разрывающей меня на части. Но я подарила его местному детскому центру неблагополучного района города. Учитель музыки этого центра работает бесплатно. Ей просто нужны еще инструменты. Я не могла его продать, но и не могла оставить. Глядя на него, я чувствовала невыносимую боль.
— Уверена. Просто… дай мне немного времени побыть с ним наедине, — ответила я. В этот раз я даже не заставила себя улыбнуться. Я была слишком подавлена.
Папа кивнул, развернулся и направился вниз. Я знала, что он идет на улицу. Он дал мне мое время. Мне нужно последний раз на нем сыграть. Спеть прощальную песню Кейджу и воспоминаниям, связанным с ним.
* * *
Закрыв глаза, я положила пальцы на прохладные клавиши из слоновой кости. После этого, я больше не позволю моему сердцу разбиться из-за мужчины, который не стал за меня бороться. Он ушел, когда я попросила его об этом. Я предоставила ему выход из этой ситуации и он им воспользовался. Так легко. Это был конец для меня. Я позволила пальцам начать танцевать на клавишах. Знакомая мелодия, которую я играла в ту ночь, вновь всплыла в моей памяти. Я плакала, когда ее играла. Сегодня я не буду плакать. Я больше не буду лить из-за него слез. Никогда.
39 
