очень нудно 
47 
Несмотря на то, что Грант и Баннистер были друзьями детства, у последнего не хватало смелости сказать, что вдохновителем операции был он. Корнелиус встал и хлопнул его по плечу.
– Не загружай свои мозги, Сэмми! Ничто, с точки зрения юриспруденции, не доказывает, что я прав.
Самуэль уже не слышал его. Единственным его желанием было немедленно предупредить Алена. Нужно прекращать их затею…
***
Ноги отказывались повиноваться ему, и Ален вынужден был сесть.
Позолоченный стул угрожающе скрипнул под его весом. Только что Надя в мгновение ока проиграла принцу Хададу два миллиона франков. Охваченный страхом, он встал со стула и подошел к столу, за которым играли. С презрительной улыбкой на лице Хадад поставил на кон все только что выигранные у Нади деньги. Он смотрел на нее, как кошка смотрит на мышку. Она и бровью не повела.
– В банке два миллиона,- сказал крупье.- Господа, делайте ваши ставки!
В зале стояла церковная тишина. Ее нарушил напряженный, холодный голос Нади:
– Банк.
Крупье бросил на нее пронзительный взгляд и громко сазал:
– Игра! Карты…
Но принц, державший колоду в руках, не шелохнулся.
– Мадам,- сказал он и пристально посмотрел на Надю.
Она знала, что нужно «засветить», то есть выставить на игру заявленную сумму. Перед ней лежало жетонов всего лишь на 400 000 франков.
– Минутку!- попросила она.
Она пронзила Алена своими фиолетовыми глазами и произнесла низким глухим голосом:
– Не дай этому типу унизить меня. Я знаю, у тебя в кассе кредит на пятьсот тысяч долларов. Возьми его!
Не в силах произнести ни слова, Ален отрицательно покачал головой. Он с ужасом заметил, что в этой звенящей тишине все взгляды были устремлены на него.
– Иди,- повторила Надя.
Принц нервно поигрывал пальцами по столу.
– Я их сразу же тебе верну! Ты ничем не рискуешь!
– Иди!
Она повернулась к принцу и высокомерно сказала:
– Секунду…
Надя впилась пальцами в руку Алена и толкнула его к кассе.
– Джованни! Жетоны на весь его кредит!
Ферреро вопросительно посмотрел на Алена.
– Делай, как я сказала,- крикнула Надя.- Он согласен.
И снова немой вопрос кассира.
– Спасибо!- сказала Надя Алену, который, оцепенев, сидел с открытым ртом.- Джованни!
Ферреро вздохнул и выложил жетоны на стойку. Потеряв к Алену всякий интерес, Надя собрала жетоны и мелкими шажками направилась к столу.
Алену не хватало воздуха. От слабости его мутило. Неожиданно среди плотного шума голосов он услышал: «Карты!» Парализованный страхом, он закрыл глаза и молча обратился к небу с молитвой.
Если бы Баннистер присутствовал на этом спектакле, он умер бы прямо у стола.
***
Графиня де Саран появлялась на пляже только в утренние часы и только в прозрачных одеждах. Шофер подвозил ее к бассейну, который соединялся с морем. Она арендовала на весь сезон одну из многочисленных кабинок, разбросанных по пляжу, в которых можно было укрыться от нескромных взглядов и заниматься чем угодно: есть, пить, раздеваться догола, принимать душ, спать или заниматься любовью…
Муж присоединялся к ней не раньше полудня, поэтому утренним временем она распоряжалась по-своему. В это время по пляжу бродили инструкторы по плаванию и собирали лежаки. Ради интереса Мэнди переспала с двумя-тремя из этих атлетов, но большого удовольствия от накачанных мышцами тел не получила. К тому же они были излишне чистоплотны, что не отвечало ее вкусу, а в объятиях – примитивны и совершенно лишены воображения.
С пляжной сумкой в руке, огромной соломенной шляпой на голове и темными очками на носу, она направлялась к своему обиталищу.
Неожиданно она заметила выходившего из казино молодого человека. Лицо его было небрито и отличалось нездоровой бледностью, глаза щурились от яркого солнечного света. Зачарованно глядя на него, она остановилась. От мужчины исходил запах мочи… У него был отсутствующий взгляд и темные круги под глазами.
– Мистер!..
Ален осмотрелся, чтобы убедиться, что обращаются именно к нему. От усталости он едва держался на ногах, безнадежно пытаясь понять, как Надя ухитрилась проиграть не только выигрыш, но и его 200 000 долларов в тре-велс-чеках, лежавших в сейфах «Мажестик», не говоря о 500 000 долларов, испарившихся в одной ставке. Она сказала единственную правду: «Я сыграю три раза, только три раза!» Три ставки, которые подписали ему смертный приговор.
47 
