очень нудно 
77 
С ним ли провела она остаток ночи? Если так, тогда пусть он оплачивает ее пребывание в отеле. Он вспомнил о Пэппи, которой было грустно и одиноко без него в Нью-Йорке. Сотни раз она повторяла ему, что умирает от тоски, когда его нет рядом… Марина, наоборот, совершенно не нуждалась в его присутствии. Он заказал томатный сок и, воспользовавшись отсутствием Виктории, рюмку водки.
За соседним столиком несколько англичанок пили свой первый утренний чай. Одна из них, кивнув на газету, спросила:
– Какие новости?
– Плохие,- ответил он,- плохие…
Женщины, которым было за тридцать, его не интересовали.
***
Когда Ларсен покинул яхту, до Алена дошел смысл происшедшего: он стал богатым и всем его неприятностям наступил конец. Теперь он сможет не только возвратить деньги «Бурже», но на его счете в «Фирст Нэйшнл» останется 800 тысяч долларов! А впереди его ждут еще два миллиона, которые, как пообещал Ларсен, он получит через две недели. Ален стремительно поднялся на палубу, пулей промчался мимо удивленных матросов команды, сбежав по трапу на набережную, пустился по улице… Как только он получил возможность рассчитаться с Гамильтоном, ему больше некого было опасаться в «Мажестик».
– В отеле есть телекс?- спросил он у швейцара.
– Разумеется, мистер.
Еще не успев отдышаться, Ален написал текст и протянул его оператору. «Нью-Йорк. Банк «Фирст Нэйшнл». Перевести в банк «Бурже Транс Лимитед» 1 170 400 долларов. Ален Пайп. Отель «Мажестик». Канны. Франция».
Ален ворвался в свой номер. Схватил телефонную трубку и набрал номер апартаментов Прэнс-Линча. Там мгновенно подняли трубку.
– Говорит Ален Пайп.
– Где вы? Мне необходимо с вами встретиться.
– Мне тоже. Я у себя.
– Иду.
Через тридцать секунд Гамильтон был уже у Алена. Ален не успел открыть рот, а Гамильтон уже горячо тряс его руку.
– Приношу вам искренние извинения за свою невыдержанность прошлой ночью, самые искренние… Усталость, агрессивность этих подонков… Не выдержали нервы… Я сожалею, что так глупо вел себя.
Изумленный Ален пожал ему руку.
– У меня для вас, мистер Прэнс-Линч, есть хорошая новость! Я только что возместил вам всю сумму, которую по ошибке ваш банк перевел на мой счет.
– Повторите…
– Мы в расчете. В этот момент «Фирст Нэйшнл» переводит вам миллион сто семьдесят тысяч четыреста долларов.
Лицо Прэнс-Линча побледнело.
– Но это невозможно! Вы же сказали, что проиграли все в казино!
– Совершенно верно! Я нашел источник, который… Все, я вам больше ничего не должен! Сейчас девять тридцать, ваши условия я выполнил. Забудем эту историю!
– Минутку, мистер Пайп. Я восхищен вашим сообщением… Но ничего не мешает нам обсудить мое предложение.
– «Хакетт»?
– «Хакетт».
– Сожалею, мистер Прэнс-Линч, но меня это совершенно не интересует.
– Постойте, постойте…- запротестовал Гамильтон, притворно улыбаясь.- Сегодня ночью я говорил жесткие, грубые, даже обидные слова… Я был не прав. Но вознаграждение остается в силе… Двадцать тысяч долларов!
К десяти часам Ален должен был быть у Тьерри. Горячая волна залила его лицо.
– Нет и нет! Я не намерен менять решение…
– Мистер Пайп… Ситуация изменилась. Еще вчера вы были должны мне больше миллиона. Вы говорите, что сегодня возместили…
– Пожалуйста, проверьте.
Прэнс-Линч поднял руки, словно подтверждая, что не сомневается в этом.
– Верю, верю… Я уверен, что вы это сделали. Поэтому я предлагаю вам не двадцать тысяч долларов, а тридцать!
Ален украдкой посмотрел на часы. Если он попадет даже в небольшую пробку, он опоздает.
– Благодарю вас, мистер Прэнс-Линч, но я не соглашусь даже за сто тысяч!
– Я согласен на сто тысяч! Они – ваши!- спокойным голосом сказал Гамильтон, с ужасом видя, что Ален не блефует. Он понимал, что все его слова неубедительны и смешны, но более сильных доводов найти не смог. А Ален знал слишком много…
– Сто тысяч долларов у вас в кармане и плюс реванш над Хакеттом!
Он заметил, что Ален пристально смотрит на него и едва сдерживается, чтобы не рассмеяться.
– Ночью вы сказали, что согласны. Вы помните?
– Послушайте, мистер Прэнс-Линч, меня ждут.
– Поймите, мне трудно отказаться от ваших услуг после нашего конфиденциального разговора. Такие дела требуют строжайшей тайны.
– Даю вам слово, что…
– Но вы уже не сдержали его, согласившись вчера и отказавшись сегодня. Почему я должен верить вам еще раз?- тихо произнес Гамильтон.
77 
