очень нудно 
39 
– В кладовке и холодильнике полно всякой еды. Если мы собираемся прогуляться, надо поторопиться.
– Я уже все изучил. Хочешь яичницу с беконом и помидорами и тост с маслом?
– По-моему, мысль отличная. Как приятно для разнообразия, когда мне готовит кто-то другой.
– Ты заслуживаешь, чтобы за тобой поухаживали. Если только…
– Никаких если.
Даже в самых невероятных мечтах она не могла представить, что он будет ухаживать за ней.
Внезапно ее охватил приступ ревности к его будущей официальной невесте. Понимает ли эта молодая аристократка хоть сколько-нибудь, как ей повезло? И действительно ли брак с ним для нее везение? Выйти замуж без любви исходя из одной лишь политической целесообразности – не значит гарантировать счастливую семейную жизнь. Достаточно послушать, что Тристан говорил о браке родителей.
– Итак, что делаем после ланча? По соседству есть лошади, нам разрешают кататься. Конечно, это не то, что твои пони для поло.
– Мне все равно, что мы будем делать, главное – я с тобой.
– Может, отложим лошадей на завтра? Почему бы нам не прогуляться вдоль реки? Я покажу тебе мои любимые места. Если хочешь, можем искупаться.
– Я не взял купальные шорты.
– Купальные принадлежности нам не понадобятся. Река на нашей земле, и, кроме нас, там никто не ходит.
Лицо Тристана расплылось в довольной улыбке, от которой по спине Джеммы побежали мурашки. Купаться в речке после полудня – одно удовольствие. Она решила прихватить еду для пикника на берегу.
Проснувшись среди ночи, Джемма обнаружила Тристана у окна спальни. Единственный источник света – полная луна прямо-таки сидела на ветвях огромных эвкалиптов, обрамлявших сад. Казалось, на черном полотне неба зажглись все звезды мироздания.
Тристан, обнаженный, посеребренный лунным светом, выглядел словно высеченный рукой гениального скульптора шедевр во всем совершенстве мужских форм.
Джемма выскользнула из постели. Она тоже спала голой и теперь, подойдя к нему сзади, обняла и прижалась щекой к его спине. Несмотря на сходство с мраморной статуей, на ощупь он был теплым и упругим.
– Что с тобой?
Он накрыл ладонями ее руки:
– Я себя представил адвокатом или бизнесменом, работающим в Сиднее. Я живу в Мэнли, в доме на набережной со своей красавицей женой, которая занимается организацией праздников.
Джемма не смогла сдержать восклицания. Хорошо, что он не видел ее лица.
– Ты, конечно, понимаешь, о ком я говорю. Мы с ней живем как на курорте, каждый день ходим на море, ездим на работу на электричке, и я мечтаю о том дне, когда смогу купить собственную яхту. Иногда на выходные приезжаем сюда. Только ты и я. Катаемся на лошадях и думаем о том, что когда-нибудь мы…
Голос сорвался. Тристан повернулся к ней. Лицо оставалось в тени, но Джемма заметила, что оно искажено страданием.
– Джемма, я так хочу этого.
– Прекрасная жизнь… – Ее голос дрожал. – Но это мечта, сказка. Такая же, как сказка об устроительнице праздников, живущей с тобой в сказочном замке, как принцесса. Позволяя себе мечтать о том, чему никогда не суждено сбыться, мы будем только сильнее страдать.
– Но я мог бы отречься от престола.
От потрясения Джемма надолго замолчала.
– Ты сам знаешь, что не можешь отказаться от роли, предназначенной судьбой. Это твой долг чести. На тебе лежит ответственность за страну, которую ты любишь. Это у тебя в крови. Приняв такое решение, ты не сможешь жить. Да и я не дам тебе этого сделать.
– Иногда ответственность кажется тяжким бременем. Я не был рожден для этого, как мой брат.
– Но ты обязательно поднимешься до этого.
Он вгляделся в ее глаза, потом тронул пальцем уголок рта.
– Джемма, ты должна знать о моих чувствах к тебе. Знать, что я лю…
– Нет. Не надо. Ты не должен произносить этого, если далее не последует предложение. А мы знаем, что этого никогда не произойдет. Для принца и простолюдинки это нереально. Я тоже это чувствую. Это сделает наше расставание еще болезненнее, чем сейчас.
Она поцеловала его, вложив в поцелуй все чувства, всю страсть. И почувствовала, как по щекам потекли слезы.
– Это все, что нам отпущено.
Когда Джемма уснула, положив ему голову на плечо, Тристан прижал ее к себе, вдыхая знакомый сладкий запах. Теперь он смог бы узнать ее даже с закрытыми глазами.
Никогда в жизни физическая связь с женщиной не была похожа на то, что он испытывал с ней. Их тела сливались воедино, словно они занимались любовью всю жизнь. Он не смог бы назвать это сексом. Это любовь.
39 
