очень нудно 
24 
– Люблю выигрывать.
– Победа это еще далеко не все. Да и что бы ты потерял, если бы просто ушел?
Он лишь плечами пожал:
– Гордость! Слушай, это были всего лишь маленькие аквариумные акулы-няньки в отеле. Не думаю, что я вообще подвергался серьезному риску, так что мне нужно было просто сосредоточиться на победе.
Значит, Тедди Чалмер оказался еще глупей, чем она думала. Малаши был самым очаровательным мужчиной, которого ей только доводилось встречать, да при этом еще и самым упорным. И он никогда не смирился бы с поражением.
Она поймала на себе пристальный взгляд.
– Только не думай, что я каждый день совершаю подобные глупости. Мне было всего двадцать четыре, и я почти год беспрерывно играл в покер, а с игроками все и всегда сводится к пари.
Он задумчиво покрутил в пальцах бокал вина.
– Когда же я наконец-то сюда добрался, это место мгновенно меня захватило. И дело даже не в бесконечных пляжах и пальмах, а в умиротворении… – Малаши поморщился. – Есть в звуках прибоя, ветре и пении птиц нечто невероятно чистое…
Он вдруг заговорил таким тоном, что Адди невольно задержала дыхание. Пение птиц? С каких это пор он стал обращать внимание на подобные мелочи? И если все это правда, то о чем он еще умалчивал? Только имеет ли она право в чем-то его винить? Она же и сама не была с ним открыта и честна, лишь очень избирательно делясь подробностями катастрофы и домашней жизни.
Глядя сквозь Малаши, она вдруг поняла, что они никогда по-настоящему друг друга не знали. Не было для этого между ними доверия. Только вот теперь, когда все это уже по большому счету не имеет никакого значения, им уже нет нужды ничего скрывать.
Она снова сосредоточилась на его лице.
– Сама я не очень люблю тишину и покой, но здесь они действительно хороши.
– Хороши? А чем могут быть плохи тишина и покой?
Адди натянуто улыбнулась. Как же легко было бы поверить, что его действительно интересует ее мнение… И не знай она его так хорошо, могла бы даже понадеяться, что его к ней тянет не только физическое влечение… Что она действительно для него что-то значит. Вот только она на собственном опыте убедилась, что любой акт доверия он расценивает как слабость, которой непременно нужно воспользоваться. Только ей-то он уже в любом случае хуже не сделает…
Адди пожала плечами:
– Наверное, в данном случае «плохи» значит «скучны». – Секунду помолчав, она нахмурилась и неожиданно добавила: – Как и я сама сейчас.
В ответ Малаши удивленно на нее посмотрел и осторожно убрал упавшую ей на лицо рыжую прядку.
– Дорогая, ты можешь быть очень разной. И весьма непростой. Но уж точно не скучной.
– Так я еще толком ничего и не сказала.
– Тогда продолжай. Мне уже интересно.
Адди улыбнулась:
– Ты сам напросился. Оказавшись здесь, я не могу не думать о каникулах, что проводила с родителями.
– Куда вы ездили?
– На ферму к дяде и тете в Южную Дакоту. Каждый год. Каждое утро мама и тетя начинали с шитья, а отец и дядя чинили вещи, а вечером они все вместе играли в бридж.
Малаши кивнул:
– Хорошая игра. Обычно старики отлично играют.
– Не только старики. Я тоже.
– Но ты же не играла? То есть ты сказала: «они играли».
Адди мгновенно напряглась. Неудивительно, что он всегда выигрывает в покер. Он же ничего не упускает. Каждый взгляд, слово, едва заметный трепет ресниц… Он все замечает и оценивает.
– Нет. Я помогала тете кормить животных, а потом упражнялась на старом пианино в амбаре. Собственно говоря, моя жизнь там не так уж и отличалась от обычной домашней, просто все было немного спокойней, чем в Уичито.
– Бывал я в Уичито. Конечно, до Вегаса ему далеко, но и призраком я бы этот город не назвал.
Чувствуя, как горят щеки, Адди пригубила стакан воды. Она почти ничего не рассказывала ему о своей семье и детстве, потому что рядом с его гламуром и дикой неиссякаемой энергией ее собственная история казалась невероятно скучной и обыденной. Наверное, она просто стеснялась. А еще больше боялась. Боялась, что, узнав о ее прошлой жизни, он наконец-то разглядит, что на самом деле в ней нет и никогда не было ничего особенного. Потому что в глубине души она на самом деле никогда не верила, что он хочет ее настоящую.
Адди улыбнулась:
– Уичито город как город, это у меня в доме царили тишина и покой. Понимаешь, родители были уже пожилыми. Когда мама забеременела, отцу было под шестьдесят, и я даже не могу вспомнить, чтобы он когда-нибудь по-настоящему хорошо себя чувствовал. Мне никогда не разрешали шуметь, чтобы не будить отца, и я даже друзей пригласить не могла. Наверное, именно поэтому я так и люблю пианино. Ведь лишь отправляясь на уроки к учителю, я наконец-то могла открыто себя выражать.
24 
