очень нудно 
30 
– Лучше не бывает. А что?
Его взгляд упал на зеленую полупрозрачную фигурку, потом снова вернулся к ее лицу.
– Я хочу, чтобы ты еще раз подумала над моим предложением. Насчет работы. На контрактной основе. Я думаю о продвижении на восточно-европейский рынок. Моим людям понадобилась куча времени, чтобы найти настоящих владельцев драгоценной матрешки. Ты могла бы использовать свои контакты, чтобы проверять происхождение артефактов, которые я захочу приобрести.
Он назвал сумму, и у Рейко едва не отвисла челюсть. Такие деньги могли означать совсем другой уровень жизни для тех, кому она помогала.
Дамион взял ее руку и поднес к губам. Жар наполнил ее, а вслед за ним возникло и подозрение.
– Ты бы не сделал это предложение, если бы не надеялся – я окажусь в твоей постели, верно?
– Ты окажешься там в любом случае, от работы это никак не зависит.
Спорить с ним было бесполезно. Подхватив сумку, Рейко взяла коробку с нефритом и направилась к двери. Но Дамион оказался там раньше ее. Взгляд серых глаз и притягивал к себе, и пугал бездонными глубинами. Смотреть не отрываясь или бежать?
Он улыбнулся, и дрожь, восхитительная дрожь мягкой волной прошла по ее телу. О, черт! Она не могла позволить себе потерять контроль там, где это касалось Дамиона.
– Продолжай, продолжай воздвигать свои барьеры, – протянул он. – Я с удовольствием их разрушу.
– Я не воздвигаю никаких барьеров! Я думаю над твоим предложением.
Он взял у нее коробку и пошел вместе с Рейко к машине.
– И?..
– И склоняюсь к тому, чтобы его принять.
Дамион улыбнулся:
– Ты не так уж боишься того, что между нами.
– А может, просто не могу устоять перед возможностью пополнить мой банковский счет легкими деньгами?
Дамион сделал знак водителю и сам открыл для нее дверцу. В машине он положил коробку на переднее сиденье.
– Если ты хочешь заставить меня думать, будто ты мелкая корыстолюбивая штучка, то не забывай – я знаю, куда ушел тот миллион долларов и большая часть твоих активов. Вероятно, то же самое ты собираешься сделать и со своими комиссионными. – Он самодовольно улыбнулся, увидев ошеломленное лицо Рейко. – Ну, так куда теперь?
Она опустила глаза, произнесла едва слышно:
– В Фонд жертв природных и антропогенных катастроф.
Несколько секунд он просто молчал. Потом обхватил ладонью ее затылок и…
Поцелуй оглушил ее, расплавил мозг, сделав тело почти невесомым. Так же, как и прошлой ночью. Когда его рука оказалась на ее груди, ощущение было таким сильным, что ей захотелось забраться ему на колени и потребовать еще… Вместо этого Рейко заставила себя отстраниться.
Потемневшие от желания глаза, не отрываясь, смотрели на ее губы.
– Что это было? – спросила она, чувствуя, как бешено колотится ее сердце.
– Всего лишь поцелуй.
Рейко зажмурилась. Даже когда Дамион взял ее руку и провел по ней губами, она не смогла заставить себя открыть глаза.
– Послушай… я не хочу опаздывать. Разве мы не можем поехать? Почему мы стоим здесь?
– Говори адрес.
Возвращение драгоценной статуэтки, которая принадлежала нескольким поколениям этой семьи, растрогало Рейко до слез. И даже после того, как она распрощалась с благодарной клиенткой, это ощущение не сразу отпустило ее.
Она заметила на себе пристальный взгляд Дамиона.
– Ты только что доказала это.
– Что доказала?
– Что ты делаешь это не ради денег.
– Я дала слово, и она поверила мне.
– А ты кому-нибудь веришь, Рейко?
– Что?
– Если бы у тебя был кто-то, кому можно было бы доверить свой секрет, ты не носила бы в себе эту боль.
– Да как ты смеешь?! – в негодовании воскликнула она.
– Ты держишь меня у барьера, потому что боишься довериться своему чувству.
– А ты… ты угрожаешь Тревору и мне тюрьмой, если все не будет сделано по-твоему! Пять лет назад ты ушел от меня, даже не обернувшись. А теперь я должна бросить все и довериться тебе?
– Я выполнил свою часть договора – оставил Эштона в покое. Сегодня утром его долг равен нулю.
Рейко поначалу не могла вымолвить ни слова.
– Почему… почему ты это сделал?
– Если он окажется в тюрьме, я не получу того, чего хочу. А хочу я тебя!
– Ты заплатил долги Тревора, чтобы залезть мне под юбку?!
Его рот презрительно дрогнул.
– Когда ты чувствуешь себя загнанной в угол, то становишься жестокой.
– А разве не жестоко заводить роман с замужней женщиной? Замужней женщиной с детьми! – Глубина отвращения отразилась в ее голосе.
30 
