42 
Ее глаза удивленно расширились.
– Что за ерунда? Это же ничего не значит!
Он покачал головой:
– Нет, значит. Это твой защитный механизм, твой якорь. Это осталось у тебя после того, как ты попала в ловушку в туннеле. Ты цеплялась за своего отца как за спасательный круг… – Его голос смягчился. – Я все понимаю, но тебе придется остановиться. Я просто не могу на это смотреть.
– Может, мне и к тебе не прикасаться? – усмехнулась она.
Он укоризненно посмотрел на нее.
Она стала серьезной:
– Я ничего не могу с этим поделать, Дамион… Мой психиатр сказал, не обращать на это внимания. Это мой костыль. Бывают костыли и похуже.
Его руки успокаивающе поглаживали ее спину, но складка у губ не исчезла.
– Я начинаю думать, твоего психиатра лучше было пристрелить… – пробормотал он. – Рейко, я помогу тебе и с этим справиться. Каждый раз, когда тебе захочется к кому-нибудь прикоснуться, прикасайся ко мне.
– А если тебя не окажется рядом?
Он поцеловал ее в висок и прошептал на ухо:
– Просто думай обо мне, представляй, как я тебя обнимаю, прикасаюсь к тебе. Пусть это будет твоим якорем.
У нее пересохло во рту, и сердце воспарило, когда она посмотрела в его глаза. Эти слова и что-то в его голосе – все указывало на невозможное. Трудно было поверить, что Дамион мог чувствовать что-то более глубокое, чем мимолетную страсть. Тем не менее…
Точно так же, как он штурмом взял ее тело, точно так же он и сейчас пытался взять штурмом ее чувства, как если бы она и в самом деле для него что-то значила…
– Так зачем ты меня искал? Просто так или есть причина? – спросила она, когда ей удалось, наконец, вернуться на землю.
– Мне нужно поехать в Вентимилью – забрать одну картину. Ты сказала, у тебя нет ничего подходящего для вечера. Я подумал, мы могли бы убить двух зайцев…
Вентимилья. У нее мелькнуло какое-то воспоминание.
– Хорошая мысль. Тогда я сейчас закончу с десертами, сбегаю за сумочкой и встречу тебя у входа.
Он кивнул и поцеловал ее в лоб:
– И запомни – никаких прикосновений.
– Честное скаутское, господин барон!
Дамион настоял отправиться по магазинам вместе с Рейко. Там он так же прошел вместе с ней в примерочную и забраковал все платья, которые она выбрала. Одно было слишком обтягивающее, другое – слишком вызывающее, третье – слишком сексуальное.
– Может, лучше спросить у продавщицы, не найдется ли у них на складе какого-нибудь мешка? Я могла бы проделать в нем парочку отверстий, чтобы видеть, куда иду, и покончить с этим, – сказала она, когда он отверг очередное платье.
Дамион встал из кресла и, прищурившись, смерил ее взглядом с головы до ног.
– Я не хочу, чтобы на тебя так смотрели другие. Смотрели и строили всякие… планы.
– Ах вот оно что!
– А разве другие мужчины не могут хотеть тебя?
Она пожала плечами и посмотрела ему в глаза:
– За эти дни ты так много дал мне. Я очень благодарна тебе за это.
– Я не хочу твоей благодарности. И мне не нравится эта маленькая речь. Она звучит так, словно ты собираешься меня бросить, а этого просто не может быть.
Ленивая самоуверенность его тона могла бы разозлить ее. Если бы только это не было правдой. Нет. Рейко не собиралась бросать его прямо сейчас. Но в конце концов ей все равно придется это сделать. Но не сейчас…
Осторожное покашливание прервало их поцелуй. Дамион тихо рассмеялся. А обернувшись, удовлетворенно хмыкнул:
– Вот это как раз то, что надо. Мы его берем!
Глава 12
Дамион подтянул рукава смокинга, вставляя в манжеты золотые запонки с фамильным гербом Фортье. Ему не хотелось признаваться, даже самому себе, как сильно он нервничает.
Рейко, конечно, будет недовольна. В этом он не сомневался. Но она же разумный человек.
Удовлетворенный этим рассуждением, Дамион посмотрел на дверь ее комнаты. Хотя они спали в его комнате, она настояла – одеваться будет в своей. Для всего нужно время, и это он понимал.
Справившись с запонками, Дамион вошел в ее комнату.
Тихие звуки льющейся воды в ванной комнате заставили напрячься его тело. Ему так хотелось открыть эту дверь! Но если он сделает это, то уже ни за что не спустится вниз вовремя.
Он сам попросил своего первого гостя прибыть пораньше.
Дамион заставил себя отступить от двери в ванную и вышел из комнаты.
Рейко повернулась перед зеркалом. Удовлетворенная улыбка осветила ее лицо, когда она увидела, как взметнувшийся колокол платья плавно опустился, закрывая ее ноги до самых кончиков пальцев. Она с первого взгляда влюбилась в это голубое с золотой отделкой платье. Обшитое вокруг горловины кристаллами цитрона, спускаясь мягкими складками от самой груди, оно расширялось внизу полупрозрачными клиньями из тонкого шифона. Голубая ткань, загорелая кожа и волна каштановых волос – все смотрелось очень изысканно. Золотистые туфельки на каблуках-шпильках завершали образ.
42 
