22 
На заднем сиденье лимузина было смонтировано детское кресло. Билли усадила Тео и пристегнула ремень безопасности. Малыш наклонил голову и уставился на Джио большими карими глазами. Некоторое время они молча изучали друг друга. Телефон в руке Джио заиграл солнечными бликами. Тео протянул руку и схватил трубку. К изумлению Билли, Джио сразу уступил.
– Не давай ему это! – воскликнула Билли, потому что ребенок немедленно потянул новый предмет в рот. – Он пытается грызть все. – Она отобрала телефон и вернула его Джио.
Глядя на пустые руки, малыш взвыл, протянутую Билли игрушку бросил на пол.
– Он хочет вернуть телефон, – удивленно прошептал Джио.
– Конечно… там же много кнопок. Яркие, блестящие, новые игрушки всегда привлекают его.
Лимузин остановился возле отеля, и Билли наклонилась, чтобы вынуть ребенка из кресла, но Джио опередил ее. Он взял ребенка на руки и пошел вперед. Билли последовала за ним в холл. Тео любил новые места не меньше, чем новые игрушки: он с любопытством крутил головой направо и налево. В лифте он широко улыбнулся ей с высоты отцовского плеча.
К удивлению Билли, Джио привел их в другой номер – не тот, который занимал раньше.
– Ты переехал на другой этаж?
– Теперь нам нужно больше места, – объяснил Джио, удерживая рвущегося на свободу Тео.
Наконец он осторожно опустил ребенка на паркет. Тео стремительно пополз к кушетке и, держась за изогнутую ножку, поднялся во весь рост, вполне довольный собой.
– Хороший мальчик, – промурлыкала Билли.
Однако, не удержав равновесия, Тео шлепнулся на попку и залился слезами. Джио тут же подхватил его и подбросил в воздух. Мгновенно забыв про слезы, Тео уже смеялся во весь голос. Имитируя шум самолета, Джио кружил ребенка по комнате, а Билли не верила глазам, наблюдая эту сцену: надменный и гордый Джио, забыв про статус, с удовольствием возился с малышом.
– Ему пора обедать, – напомнила Билли.
Игра закончилась. Она усадила Тео на доставленный в номер высокий стул и начала кормить из ложечки, но ребенок настойчиво требовал самостоятельности, и Билли ничего не оставалось, как уступить. С победной улыбкой Тео запустил ложку в стакан с йогуртом. Билли была совершенно озадачена происходящим. Всего час назад Джио собирался написать жалобу в органы опеки. Угроза напугала ее до полусмерти: два года назад, еще до их с Ди встречи, социальная служба забрала детей Ди в приют. Близнецов удалось вернуть, и с тех пор у Ди не было проблем с инспекторами. Однако, если поступит новый сигнал о ненадлежащем уходе за ребенком в доме, где проживает Ди, будет снова проведена тщательная проверка, а кузину подвергнут унизительному допросу. Кроме того, узнав о визите инспекторов, соседи начнут сплетничать, и тогда пострадают дети. Этого Билли не могла допустить.
Но вдруг человек, пугавший ее страшными угрозами, в общении с ребенком совершенно преобразился. Джио казался раскованным, дружелюбным и почти веселым, проявляя черты, о которых Билли не подозревала: он всегда представлялся ей спокойным, сдержанным, невозмутимым. Приходилось признать, что интерес к Тео оказался глубже, чем она надеялась. Билли с беспокойством задумалась о своей роли в этом треугольнике. Что Джио имел в виду, когда говорил, что хочет получить сына?
Джио скрылся в одной из комнат и вернулся в гостиную, одетый в джинсы и стильный джемпер в полоску. В то время как Джио завороженно наблюдал за Тео – тот строил башню из игрушечных кирпичиков, потом рушил ее, наслаждаясь производимым шумом, – Билли не могла оторвать глаз от смуглого, худощавого, красивого лица. Когда он опустился на пол рядом с Тео, под плотно облегающими джинсами обозначились выпуклые мышцы длинных ног и стройных бедер. Билли непроизвольно перевела взгляд на плоский живот, на внушительный бугор ниже ремня, и ее кинуло в жар. Она поспешно отвернулась. К сожалению, она знала, в чем проблема: она не могла побороть вожделения к Джио, одолевавшее ее вопреки рассудку. Это было что-то вроде пожизненного приговора. Беременность ускорила уход из его жизни, потому что она не хотела раскрывать секрет и боялась, что он догадается. Билли не вынесла бы унижения, поскольку не сомневалась – Джио разозлится и заставит ее страдать от чувства вины. Теперь он убеждает ее в обратном, говоря, что никогда не стал бы настаивать на аборте.
Можно ли верить тому, что он заявляет спустя два года после того, как династический брак потерпел фиаско? В то время он возлагал большие надежды на этот союз, и, мягко говоря, беременность Билли оказалась бы очень некстати. Насколько серьезно его утверждение, что он бы не женился, зная о ее интересном положении?
22 
