44 
– Я не собираюсь обсуждать свои страхи с тобой, однако признаюсь, что они сильны. И совсем несексуальны.
Жасмин рассмеялась. Он получил такое удовольствие, что забыл, как надо дышать.
Рейес нащупал на колене знакомый шрам:
– Расскажи подробно о себе.
Жасмин напряглась, и он снова прижался губами к ее ладони.
– Все, Жасмин. Я хочу знать все. До и после Стивена.
В ее глазах плескалась нерешительность, но потом Жасмин глубоко вздохнула:
– Ты когда-нибудь слышал фразу, что некоторые люди рождаются плохими?
Рейес нахмурился.
Она покачала головой и продолжила:
– Долгое время мне казалось, что я одна из них. Мама предпочитала не замечать проблемы, а я бунтовала к месту и не к месту. Думаю, я хотела, чтобы мама увидела меня, помогла. Когда она стала делать вид, что меня не существует, я начала прогуливать уроки и связалась не с той компанией.
– И что дальше?
– Я вышла из-под контроля.
– Ты пыталась достучаться до матери так, как умела.
– Это не оправдание. Я была невыносима, а маме было все равно, буду я жить или умру. Это стало последней каплей.
– Похоже, это не конец истории.
– Нет.
Жасмин вздрогнула. Рейес потянулся к покрывалу из кашемира и накрыл их обоих. Она прижалась к нему, и его охватило неведомое прежде чувство.
– Помнишь, я рассказывала тебе, что оказалась между двумя бандами? Через несколько месяцев после того, как я вышла из тюрьмы для малолетних, банды принялись спорить, в чьих рядах я должна состоять. Я отказала всем. И тогда началась война.
– Как тебе удалось выйти из нее невредимой?
– Я позволила себя арестовать, решив, что полицейский участок – для меня самое безопасное место. Там я познакомилась со Стивеном. Он тогда был членом парламента, курирующим работу полицейских, и я… – Жасмин замолчала, ее лицо исказила гримаса.
– Что?
Ее лицо залил густой румянец.
– Я подставила ему ногу, когда он проходил мимо.
Рейес не удержался от улыбки:
– Полагаю, ты завладела его вниманием?
Жасмин кивнула:
– Он мог бы наказать меня, но вместо этого пригласил в кафе. Мы проболтали несколько часов. Стивен довез меня до дома и познакомился с моей матерью. Он начал заезжать к нам каждую неделю. Через какое-то время я вступила в переговоры с бандами, пытаясь убедить их не браться за ножи и оружие. Мне удалось добиться перемирия.
– Так ты научилась выступать посредником?
– Да. Я вернулась в школу, отлично ее окончила и получила свою первую работу в двадцать один год, а Стивен женился на моей матери. Все было хорошо. – Жасмин посмотрела на него, но быстро отвела взгляд. – До Рио… Прости, Рейес.
– Прощаю. Я осудил тебя поспешно, не зная всей правды. Ты пыталась защитить свою семью единственным доступным тебе способом.
– Но в результате я навредила тебе и твоему народу.
– Но сейчас ты пытаешься исправить ситуацию. Для меня это важно. Когда будет избран новый совет, Мендес больше не сможет играть в свои игры. Впредь мы будем считать, что Рио преподал нам урок, из которого мы оба должны что-нибудь извлечь. Согласна?
– Согласна, – дрожащим голосом ответила Жасмин.
Рейес осторожно смахнул слезы с ее ресниц и прильнул к ее губам.
В ее животе заурчало.
– Из-за разницы во времени я проспала обед, – смущенно объяснила она, – а время ужина, кажется, уже прошло.
Рейес потянулся к брюкам, вытащил телефон и поговорил с шеф-поваром.
– Нам подадут ужин? – Улыбка, которая вроде бы уже не могла быть ослепительнее, изогнула ее губы.
– Да. Хоть что-то положительное есть в статусе принца. Когда ты станешь принцессой, у тебя будут такие же права.
По ее лицу промелькнула тень. Рейес хотел потребовать, чтобы она сказала, в чем дело, но его что-то удержало.
Пальцы Жасмин коснулись его лба, потом щеки.
– Чем займемся после ужина?
– Я тебя искупаю, а ты позволишь мне изучить остальные твои шрамы.
Жасмин проснулась в середине ночи. В спальне было прохладно. Одеяло упало на пол, и ее согревали только мускулистое бедро Рейеса и его рука.
Рейес негромко похрапывал. На его лоб упала прядь волос, и Жасмин нестерпимо хотелось убрать ее, но она остановила себя.
Раз за разом, занимаясь с ним любовью, она чувствовала, что ее сердце готово лопнуть от эмоций. Ближе к полуночи Жасмин наконец призналась себе, что она влюбилась в наследного принца Санта-Сиерры.
Она полюбила мужчину, чье сердце было разбито дважды – неверной невестой и матерью. Причем рана, нанесенная матерью, была глубже и терзала его многие годы.
44 
