33 
– Подожди минутку, – напрягся Франко. – Этого не было!
– Телефоны с камерами – коварная вещь. – Она быстрым шагом направилась к двери. – А камеры, в отличие от людей, не врут.
– Лекси, вернись! – крикнул он, когда она выбежала из столовой. Она уже была на полпути вверх по лестнице, когда услышала грохот и проклятия.
– Надеюсь, ты разбил свое лживое лицо! – крикнула она. – Спасибо за прекрасное путешествие в прошлое, Франческо.
Лекси даже не заметила Зету, которая потрясенно смотрела ей вслед, зато ее увидел Франко. Экономка вошла в столовую, когда Франко стоял на коленях, потирая бедро. Один из стульев лежал на боку, потому что Франко споткнулся о него, а из бутылки, лежащей рядом, тонкой струйкой вытекало вино на полированный дубовый пол.
– Ни слова! – прорычал Франко, когда экономка открыла было рот.
– Это… это она с тобой сделала?
– Моя жена может делать со мной все, что хочет, – резко ответил он, схватившись за ушибленное плечо. – Она может приставить к моей голове заряженный пистолет и нажать на спусковой крючок – это ее право. Черт! – выругался он, когда попытался опереться на больную ногу и едва не упал снова. Зета подбежала к нему, но Франко от нее отмахнулся. – Я в порядке. Просто иди, Зета. Это касается только меня и Лекси, нам ни к чему свидетели.
Лекси ощущала себя пузырящейся массой чистой ярости. Она чувствовала ту же боль предательства, как будто и не было трех с половиной лет. Ей хотелось свернуться клубочком и выплакать все глаза. Ей хотелось сбежать вниз по лестнице и выплюнуть еще несколько обвинений в человека, которого ненавидела настолько, что это причиняло физическую боль.
Жена… Какая жестокая шутка! Лекси окинула взглядом свою комнату, которая была так похожа на ту, в которой она жила раньше, в другом конце дома. Другие цвета, другой вид из окна, но сейчас она чувствовала себя точно так же, как и тогда: словно находилась в роскошной тюрьме.
Лекси быстро переоделась в ночную рубашку, улеглась в постель, накрывшись прохладными простынями, и свернулась калачиком. Лекси вся дрожала, слезы душили ее. Она ведь почти легла с ним в постель, почти убедила себя в том, что отпустила прошлое!
Дверь спальни распахнулась. Она знала, что это Франко.
– Если ты пришел, чтобы вежливо поинтересоваться моим самочувствием, то не стоит, – огрызнулась Лекси из-под простыни, в которую завернулась с головой. – И ты забыл постучать!
– О чем ты, черт возьми, сейчас говоришь?
– Скажи мне. – Лекси выпуталась из простыни и села, отбросив с лица волосы. – Тебя каждое утро отправлял ко мне твой отец, чтобы ты спросил, как я?
– Отец? Я не понимаю…
– В последний раз, когда я жила здесь, – пояснила она. – Я просто представила, как твой отец велит тебе подняться в мою комнату прежде, чем ты уедешь в Ливорно, и поинтересоваться моим самочувствием. Ты так вежливо стучал в дверь, а потом стоял в дверном проеме, точно так же, как сейчас, и смотрел на меня так, будто желал, чтобы меня здесь не было.
Франко напрягся, словно она ударила его по лицу.
– Меня никто насильно не отправлял в твою комнату, и я никогда не желал, чтобы тебя здесь не было, – резко возразил он.
– Спальни мужа и жены в пяти милях друг от друга, – пробормотала Лекси дрожащим голосом. – Тогда ты не побеспокоился о том, чтобы я переехала поближе, правда? Тебе нравилось, что нас разделяет добрая половина дома.
Она услышала его вздох, когда он подошел к кровати, и знала, что Франко услышал боль в ее голосе.
– Ты ничего не говорила о своей комнате, а я не знал, как завести об этом разговор и не показаться сексуальным маньяком, который думает только о том, чтобы прыгнуть на тебя. Поэтому я оставил все как есть.
– Ты не хотел прыгать на меня, – проговорила Лекси. Франко молчал. – К тому же мне надо было иметь стальные нервы, чтобы жаловаться на свою комнату, зная, как сильно ты меня ненавидишь.
– Ты тоже меня ненавидела, Лекси…
Лекси вздохнула, потому что это было правдой. Франко вздохнул, опустившись на кровать. Лекси заметила, как он вздрогнул и положил руку на больное бедро. Она любила его и ненавидела одновременно. Лекси едва не разрыдалась, когда поняла, в чем только что призналась самой себе, – она до сих пор любит его!
– Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я во всем виноват? Хорошо, я виноват, – признал он. – Я поверил. – Он остановился, и Лекси показалось, что он тщательно переформулировал то, что изначально собирался сказать. – Я позволил другим людям диктовать мне, что я должен делать и что чувствовать к тебе. Но я никогда не хотел, чтобы ты ушла. Никогда.
33 
