117 
- Спасибо вам за интересную беседу, я очень ждала этой встречи. Работа с вашим...- восторженно прошептала Ким, но тут же запнулась, боясь на эмоциях сказать лишнего, Меган же внимательно наблюдала за ней . -Работа над биографией вашего сына – это честь для меня... -поправила девушка себя, но Мегги ее перебила:
- Вам он нравится?
Ким покраснела, она не знала, что ответить на этот вопрос, он был слишком личным, и в то же время девушка понимала, что Меган наверняка видела статью о них с Маркусом, поэтому глупо проигнорировать его. Ким решила, что ни к чему раскрывать душу, хотя Мегги очень располагала к откровенности. Да и унизительно это- признаваться в чувствах к женатому мужчине, тем более его матери. Стараясь не смотреть на женщину, Ким , торопливо объяснилась, вкладывая в голос как можно больше уверенности:
- Знаете, та статья - это просто утка, с Маркусом нас ничего не связывает, мы просто работали вместе, это был прекрасный опыт, но не более того.
Меган приподняла бровь недоверчиво , но согласно кивнула, хотя Ким знала, что она не на йоту не поверила ее тираде.
- Прекрасно, раз так... Не хотелось, чтобы вы страдали!
Поздно!- мысленно усмехнулась Ким .
-А это неизбежно!-продолжала Мегги, - Как говорила мадмуазель Шанель: "В жизни мужчины, есть только одна женщина, а все остальные- лишь ее тени". Поверьте мне, Ким - это истина. Что же касается Маркуса, то в его жизни такая женщина уже есть - и это его жена. Мой вам совет- не будите этот вулкан! Он взорвется, выпустит лаву и будет по прежнему стоять на месте, а вы же сгорите дотла.
Ким тяжело сглотнула и спрятала трясущиеся руки в карман. Она молчала, не в силах возражать и отрицать что-то. Меган словно в душу глядела, тоже самое твердил ей разум. Ким все эти четыре месяца убегала от Маркуса и чувств к нему, но как оказалась, что бежала не от него, а вместе с ним. Каждую ночь она шептала себе: "Это пройдет!", но ничего не проходило, и душа вопила: "Что ж я не могу забыть о нем?!"
- Спасибо вам за внимание, миссис Беркет....- нашла она все же в себе силы ,чтобы выдавить хоть что-то.- Благодарю за портвейн, мне очень понравилось.
-О, я рада, что вы оценили мои пристрастия, только не говорите никому о них .- подмигнула ей Мегги, стараясь развеять напряженную атмосферу. Ким натянуто улыбнулась, поддерживая ее в этом нелегком деле. Они с улыбкой прошли в холл, где Ким в очередной выразила благодарность.
-Было очень приятно пообщаться с вами. Думаю, за спинами великих сыновей стоят великие матери. Спасибо вам за беседу. – сделала она комплимент, скрывая смущение и потрясение от последних слов Меган . Ранили они ее сердце, больно ударили в самую душу. Если мать признает жену сына той самой, значит, так оно и есть, но как же противилось этому утверждению глупое сердце.
- Всего вам доброго, мисс Войт! – с мягкой улыбкой попрощалась миссис Беркет и сразу же вежливо спросила. –Вам вызвать такси?
Ким отрицательно покачала головой, не в силах больше ничего сказать, ей хотелось поскорее уйти. Было гадкое ощущение, что ее уличили в позорной слабости и снисходительно пожалели-это было унизительно и больно. Поэтому хотелось сбежать от сочувствующего и в тоже время понимающего взгляда, что она и сделала.
Через несколько минут она уже была на улице и часто дышала. Грудь теснило и жгло, слезы готовы были пролиться, но девушка упрямо убеждала себя, что не будет реветь. Пошли к черту все они: Маркус, Анна, его мать!
Она избавится от этого наваждения, и все вернется на круги своя.
Оставшееся время до отлета девушка гуляла по городу, местные виды и достопримечательности отвлекли от душевных переживаний, настроение поднялось, и жизнь уже не казалась пустой.
В самолете Ким работала с полученной информацией, чтобы по прибытию в Лондон сразу же сдать материал и, наконец, покончить с этой работой. Данная перспектива и радовала, и пугала безмерно. Девушка не знала, что ее ждет, когда больше ничего не будет напоминать ей о Маркусе, так хотя бы казалось, что он незримо присутствует в ее жизни, а что ей останется после? Ким мысленно одернула себя, ибо претило ее принципам такое преклонение перед мужчиной, корежило ее от собственного унижения и подобострастия, с которым она взирала на Маркуса Беркета, но ничего не могла с собой сделать, как бы не старалась.
117 
