142 
- Хорошо.. -хрипло согласилась она.
- Завтра за вами прилетит самолет и отвезет тебя, куда скажешь. Я надеюсь, ты обдумала за это время все?
"Ага, как же! Ни хера я не обдумала, всю эту неделю ждала, что ты позвонишь и поздравишь меня с первым апрелем! А сейчас ели держусь, чтобы не сдохнуть от разочарования."
- Я не могла ни о чем думать, кроме..
- Ясно! -не дал он ей договорить, и это больно задело, кольнуло тонкой иголочкой по оголенному нерву, показывая, что он не хочет ни каких излияний и откровений. Так что подавись Ань, поздно. –Если ты решишь остаться в Лондоне..
- Исключено! –вырвалось у нее от страха, она вдруг отчетливо поняла, что не сможет жить в одном городе с ним. Знала, что будет боятся улиц, боятся увидеть его с блондинистой с*кой или еще какой-нибудь, но самое страшное было бы - это увидеть его с другим ребенком. Нет, она не сможет вечно искать его глазами, боясь найти.
- Э..ну, хорошо... Тогда я смогу видеться с Ди раз в неделю, возможно два , как получится...
- Да, конечно...
- Что с колесами? –вдруг спросил он, от чего Аня разозлилась, смутившись, но поняв справедливость вопроса, процедила:
- Я завязала.
- Надеюсь... Если тебе понадобится помощь..
- Маркус, прекрати уже! - устало воскликнула она. Хотелось уже покончить с этой пыткой, разговор был настоящим испытанием ее выдержки, сил не было.
Они замолчали и несколько бесконечно долгих секунд лишь часто дышали.
- Ладно... -неопределенно нарушил молчание Маркус, Аня выдохнула, переложила сотовый в другую руку и закрыла глаза, создавая иллюзию, что она всего в паре сантиметров от него. Какой же чертов парадокс – пока не потеряешь, не поймешь насколько ценно. Только поздно уже...
Он что-то говорил про деньги, сколько будет перечислять, сколько будет на ее счету. Говорил о няне, о своих встречах с дочерью, о прессе, что нужно им сказать, чтобы не создавать шумиху, которая сейчас ни к чему. Он говорил, говорил, говорил. А ей хотелось крикнуть ему: "Заткнись, Бога ради, заткнись! Неужели не понимаешь, что мне плохо, без тебя плохо...Какие же мы дураки Марусь, как мы могли дойти до этого ?!" Но она молча лила слезы, даже не вытирая их, и слушала, держась из последних сил, которых, после этой изматывающей недели, с каждым его словом оставалось все меньше и меньше.
- Ты согласна? –спросил он, громко и нетерпеливо, а она начала паниковать, понимая, что сейчас ответит, и он положит трубку, а в следующий раз позвонит только в случае крайней необходимости.
- Да. -все же шепнула она, зная, что молчание затянулось.
- Отлично! –подытожил Маркус, от чего Аня чуть не закатилась истеричным смехом. Какое "отлично", Маркус?! Черный юмор сейчас не к месту.
- Постарайся обдумать все до завтра, хотя бы где хочешь остановиться на первое время. Возможно лучше вернутся домой, пока не решишь... Или может быть к Маргарите?
- Я подумаю!
- Тогда сообщи мне о своем решении!
- Хорошо. -вновь кивнула она, уже не разбирая слов.
- Как Диана?
- Хорошо. -мертвым голосом ответила на автомате, молясь, чтобы он заканчивал с этим всем скорее. И словно поняв ее, Маркус попрощался и сразу же отключился, повергая ее в пучину отчаянья. Она сидела на полу, сжимала в руке телефон, прижимая его к мокрой щеке, и не знала, просто не знала, что ей делать дальше, как ей жить. Распухшее, ненормальное, горящее яростным огнем бессилие, сжигающее все на своем пути - вот, что внутри, и не осталось ничего... И так хотелось об этом кричать, но они молодцы, справились. За такое надо Оскар давать, потому что его "отлично" и ее "хорошо", когда жизнь вытекает – это целое искусство, которое станет их визитной карточкой, стоит только им заговорить. Почему любя друг друга, приходится лицемерить? Потому что мало любви, когда речь заходит о браке. Мало... Ибо множество союзов, которые продолжают существовать, когда в них умирает любовь, потому что есть иное. Есть доверие, есть понимание - фундамент, на котором строятся любые отношения между людьми, и не любовь их причина, а иное... У них с Маркусом всегда были крайности на подобие "я жизнь за тебя отдам, я ради тебя живу", но главного - "я разделю эту жизнь с тобой" не было, и больше никогда не будет. Любовь ослепляла, кружила в вихре эмоций и не позволяла учиться быть вместе, принимать друг друга. Не было спокойствия в их жизни, все время как на американских горках, а так долго не протянешь, либо умрешь, либо сбежишь, ибо лимит душевных сил исчерпан.
142 
