174 
- Я же сказала, что знаю.
- И что? Для тебя это уже нормально? Будешь опять терпеть? - взорвался вновь. Я не понимаю ее, вообще ни хрена не понимаю!
- Ну, хочешь, могу еще раз тебе по роже съездить. – огрызнулась она, чем развеселила меня. Черт, мир сходит с ума что ли? Мы что действительно об этом говорим? Охереть! Точнее это сделать мне пришлось в следующую минуту, когда Анна сообщила с довольной рожицей:
- Твоей белобрысой курице я уже по мордасам настучала.
- Она не моя! - машинально вставил, а только после вдумался в то, что мне сказала Анна.
- Да по хер.
Чего-чего? Что это за новости?
- В смысле «настучала»?
- В прямом! На некоторое количество волос у твоей шаромыги теперь меньше.
- Ты что… избила ее? – не мог я поверить все никак. Да и вообще не понимал, как такое могло произойти.
- Ну, должен же был хоть кто-то объяснить девочке, что врать не хорошо!
- Слушай, я ничего не понимаю! – раздраженно выплюнул, от этих непоняток меня начало подтряхивать.
- Еще б тебе понимать, это только для меня был спектакль. - хмыкнула она и посмотрела пристально, и словно душу прожгла, стыдно так. Черт, как же не по себе. Попробуйте с женой обсудить адъюльтерчик- та еще прелесть, я вам скажу ,словно нашкодивший кот, которого в санину носом натыкали. Стыдно, противно и понимаешь, что заслужил. Как вспомню, как эту с*чку драл, так блевать тянет. И зачем мне это нужно было? Ах да, чтобы выкинуть Анну из своей жизни окончательно, только моя жалкая «защита» не выдерживает нынешней атаки.
- Что за спектакль? – выдохнул я, предчувствуя очередное «бум» по всем фронтам и точно.
- Я никогда бы не согласилась добровольно уйти от тебя! Да, после смерти Мэтта у нас творилось нечто невообразимое, и в этом виновата я. Это был сложный период, я не могла разобраться в себе, в наших отношениях, ты был замкнут, я запуталась...
- Ань... не надо...
- Пожалуйста, помолчи, дай мне сказать, хоть раз в жизни давай поговорим нормально! – попросила она, глядя мне в глаза, и я не смог сопротивляться этой просьбе.
- Хорошо. – сдался, потому что нам действительно пора поговорить «нормально».
- Ты знаешь, я... - запнулась, опустила глаза, а потом вновь подняла их, словно собравшись с силами, и продолжила. – Я просто хотела быть ближе к тебе, было слишком страшно оставаться одной наедине со своим горем. Знаю, эгоистично с моей стороны было требовать от тебя эмоций. Каждый по своему переживает горе, но мне было обидно и сейчас обидно, что ты не доверяешь. Ты никогда не доверял, всегда были границы, которые ты не позволял мне переходить, и я не могла даже попробовать их нарушить, не знаю почему, но... какой-то внутренний барьер, который я не смела преодолеть. Эти границы распространялись и на то, что было, когда ты... ты поднял на меня руку. Видишь, даже сейчас мне сложно называть вещи своими именами.
Она усмехнулась и замолчала, я тоже молчал, мне нечего было сказать, потому что пока она говорила только правду.
- Тогда ты тоже не доверял, и потому мы дошли до полного разрушения, теперь вновь тоже самое...
- Ну, конечно, я виноват...
- Прекрати! Просто можешь послушать?! – остановила она словесный поток, который я готов был обрушить на нее. Кивнув, медленно выдохнул, а она вновь заговорила. – Мы оба виноваты. Ты в том, что не доверял, я в том, что не пыталась исправить ситуацию и даже более того, усугубила ее, поэтому я виновата в большей степени. В Священном Писании написано, что...
- Ты прекрасно знаешь, что библия для меня не авторитет! – зло выплюнул я. После всех событий в моей жизни, хотелось придушить любого, кто в моем присутствие говорил о Боге и связанных с ним понятиях. Мне не хочется верить, что нашим создателем является столь жестокое существо. Лучше бы его не существовало вовсе!
- Знаю, но согласись, книга жизненная и мудрая.
"Спорить не стану, уж точно". – мысленно согласился я, продолжая молчать.
- Так вот, там написано: «Кто соблазнит одного из малых сих, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской". И это действительно так, лучше бы повесили, чем все вот это…
Я не совсем понимал, к чему она это говорит, поэтому приподнял бровь в недоумение , но долго не пришлось быть в неведении.
174 
