71 
Что он о ней подумал? Хотя какая, собственно разница, все равно его мысли не будут и на сотую долю приближенны к тому, чего бы ей хотелось от него. Эти два месяца стали для нее настоящим испытанием. Ким никогда такого не чувствовала, ни к кому не испытывала такой безудержной тяги. Мысли крутились лишь вокруг Маркуса. Ким работала с усердием, чтобы хоть чуть-чуть быть ближе к этому мужчине, она скучала, безумно скучала по нему. По его задумчивому взгляду, по легкой усмешке, по его улыбке, которая так редко озаряла суровое лицо, превращая его на миг в озорного мальчишку. Когда в ходе работы у нее возникали вопросы, она была счастлива, и в то же время внутренности скручивало от волнения и безотчетного страха. Она трясущимися руками набирала его номер телефона, вымеряла шагами кабинет в ожидании ответа, искусывая при этом губы в кровь и прокручивая в голове каждое слово, которое скажет ему. Но как только в трубке слышался низкий голос, с мягким, словно бархатным рокочущим акцентом, как всегда обрушивающийся резким, а порой и грубым вопросом « Что хотела?», Ким замирала и не могла еще несколько долгих секунд выдавить из себя ни одного слова. Все мысли покидали голову, и только громкие удары сердца набатом отдавали в каждой клеточке. Потом ей каким-то чудом удавалось вспомнить, зачем она позвонила, хотя первопричина была, конечно, лишь в желании услышать его, а уж только вторым делом задать интересующие ее вопросы. Он что-то отвечал, она механически записывала и впитывала, как губка его голос, каждую интонацию, смешок, вдох и выдох. Как одержимая цеплялась за трубку, дрожала от каждого слова. Волнение зашкаливало и она ничего не могла поделать со своим организмом, ладони потели, а ее трясло будто в лихорадке. Она старалась не выдать себя, говорила ровно, но прерывистое дыхание выдавало с головой. И так хотелось, чтобы это пытка поскорее кончилась, и в то же время, когда звучало уже привычное "какие еще вопросы?", она чувствовала безотчетную потребность задержать его, в голове мысли начинали безумную работу, словно шестеренки прокручивали варианты и идеи, что же еще такое спросить, чтобы хоть на несколько секунд оттянуть прощание. Но так ничего и не придумав, она просто отвечала «никаких», а он, даже не прощаясь, отключался. И вместе с гудками на нее обрушивалась тишина, пустота и холод, внутри что-то обрывалось и резко затихало, словно он нажав на красную кнопку «отключить», выключал ее волнение и подъем.
А вчера она не выдержала гнета сжирающего ее чувства. Работа с Маркусом подходила к концу, Ким оставалось собрать информацию у родственников и друзей. Она понимала, что совершает глупость, что встреча с ним станет ошибкой, только ухудшит ее состояние, но не могла удержаться. Как зависимая сама себе врала, что всего час ничего не изменит, что она делает это ради работы. Но знала, что дело тут ни в какой не в работе, ей был нужен этот мужчина, как воздух, хотя бы просто увидеть его, услышать. Только он и она. На один час, на гребанных шестьдесят минут она займет место в его мыслях. Она чувствовала, что он не откажет, потому что … она не знала почему, на интуитивном уровне была в этом уверенна и не прогадала. Он согласился, вызывая в ее душе такую бурю, шквал сумасшедшей радости. Оставшееся время до встречи она посвятила себе, весь гардероб был перерыт в поисках платья, которое было бы к месту и в то же время выделяло ее. Она остановилась на разноцветном и асимметричном наряде, состоящем из сложных драпировок. Платье было закрыто, но при этом подчеркивало каждый изгиб ее тела и золотистые от загара ноги. Еще больше времени ушло на выбор сексуального нижнего белья, и ее не останавливал факт, что тот, для кого оно одето, его не увидит, на прическу и макияж Ким тоже не пожалела сил, также понимая, что и их он едва ли заметит. Как же она хотела хотя бы раз ощутить на себе взгляд, которым Маркус прожигал Анну. Этот жгучий коктейль страсти, ярости и желания, который Ким до сих пор не могла забыть, чувствуя каждый раз при воспоминании о нем, как ревность и злость растекаются по венам. Сколько бы она не твердила себе, что Маркус Беркет женат, и что, ко всему прочему, он свою жену любит, это не гасило пламя, которое разгоралось в груди от одного лишь его имени. Понимание этого отравляло словно ядом, но не останавливало. В какой-то момент Ким с ужасом осознала, что дай он ей хоть один шанс, она не задумываясь, послала бы к черту все свои принципы и мораль. Закрыла бы глаза на то, что у них разница пятнадцать лет, на то, что он женат, что у него есть ребенок, на то, что его жена в тяжелом состоянии, на то, что для него их связь, возможно, ничего бы не значила. Плевать! К чертям все!
71 
