Последние отзывы

  76  

От продолжения неловкого разговора меня спас звонок Лекси. У меня не было возможности навестить ее после похода в зоопарк, но я продолжала звонить ей по расписанию, и, кажется, ей стало лучше.

— Привет, Лекс.

— Привет, Лотти, это Кей, — ее тон немедленно дал мне понять, что что-то случилось. Я уже много раз слышала его раньше.

— Что с Лекс?

Она сделала глубокий вдох, прежде чем ответить.

— Не очень хорошо. У нее был приступ, и она нашла нож на кухне, — ее голос дрогнул, и мне захотелось умолять ее остановиться. Я не хотела знать об этом.

— Она в порядке, но ее госпитализировали. Я просто хотела, чтобы ты знала. Она поправится, но мы хотим ненадолго поместить ее в специализированное учреждение. В Техасе есть отличное место, где научились помогать людям с такими проблемами, как у нее. Я хотела поблагодарить тебя за все, что ты для нее сделала за эти годы. Ты была лучшей подругой, которую она могла пожелать, и даже несмотря на ее нынешнее состояние, она всегда спрашивает о тебе.

Мой голос надломился, и Кэти подняла глаза от своего телефона.

— Я могу ее увидеть?

— Не думаю, дорогая. У нее сейчас тяжелое время и ей нужно сосредоточиться, чтобы стало легче. Ты должна заняться своей жизнью. Ты уже и так слишком много сделала, и я никогда не смогу отблагодарить тебя за все.

— Можно хотя бы поговорить с ней? — на глаза наворачивались слезы, но я сдерживала их, пока не закончу разговор.

— Она еще спит. О, милая. Мне жаль, но так надо. Я дам тебе знать, когда мы устроим ее на новом месте, хорошо?

Мне ничего не оставалось, кроме как ответить:

— Ладно.

— Пока, Лотти.

— До свидания, — я посмотрела на телефон в своей руке и, наконец, дала волю слезам.

— Все в порядке? — спросила Кэти.

— Нет, — я больше не хотела оставаться в своей комнате, но не знала куда еще пойти. Я могла бы поговорить с Уиллом, и они с Саймоном помогли бы мне. Или можно позвонить маме и позволить ей дать мне литературное предписание. Ничего из этого не казалось мне хорошим вариантом.

— Вернусь позже, — сказала я, схватив шнурок со стола.

— Куда ты?

— На прогулку, — ответила я, надевая теплые ботинки.

— Одна?

Уже начинало темнеть, и было неразумно гулять в одиночестве в такое время, особенно субботним вечером. Я схватила телефон и куртку. Мой свисток и перцовый спрей висели на цепочке для ключей, чтобы их можно было легко достать.

— Увидимся позже, — сказала я.

Я закрыла дверь и направилась к лестнице, чувствуя, как слезы жгут глаза. Я не смотрела, куда иду и врезалась головой в кого-то, несущего корзину с бельем.

Я начала падать. Вещи полетели в разные стороны. Я ожидала боли от удара, но меня дернула чья-то рука, и я приземлилась на что-то, далеко не такое твердое, как пол.

— Нам действительно лучше прекратить такие встречи.

Я посмотрела вниз и увидела глаза Зана. Его руки обвивали мою талию, а мое тело было на всю длину прижато к нему.

Зан пошевелился, пытаясь выбраться из-под меня, и я почувствовала все те места, к которым не прижималась никогда. Мне потребовалось пару секунд, чтобы осознать, что у меня на голове его трусы-боксеры.

— Тебе идут мои вещи, — он улыбнулся, словно эта ситуация была не достаточно шокирующей.

— Ты улыбаешься, — возмутилась я.

— Да, я известен тем, что делаю это по поводу и без.

— Наверное, нам лучше все-таки встать с пола, — я хотела побыстрее отлепиться от него.

— Наверное, да, — он стащил боксеры с моей головы и бросил их к перевернутой бельевой корзине. — Ты должна встать первой, — сказал он. Наши лица были так близко, что мы почти соприкасались носами.

— Ох, ну да, — я уперлась руками в пол и скатилась с него на спину. Я хотела было встать, но мой мозг, кажется, не думал, что это хорошая идея. Слишком много на него навалилось информации.

Зан сел и посмотрел на меня.

— Ты в порядке? Ты плакала? — он подтянул колени и обхватил их руками. О бельевой корзине все забыли. Мне, наконец, удалось сесть, и я увидела чужой носок на своей ноге. Я взяла его и отдала парню.

— Мне жаль, — сказал он, и его извинение обожгло меня, как удар.

— О, в самом деле? — я повернула голову, чтобы видеть его, мой гнев, вызванный всей этой несправедливостью, повалил наружу. — Ну, давай, расскажи, как ты сожалеешь.

— Мы можем просто поговорить? — попросил он.

  76