82 
На наши уроки часто приходил Патрик, садился в сторонке и завороженно меня слушал, а я на радостях, что мои знания и умения востребованы, летала по комнате, как на крыльях, как будто очутилась три года назад в своем любимом лицее, только учеников было два… Тадер научил Ленара играть в стоун-кро и теперь они вечерами азартно шумели в библиотеке втроем… Что меня больше всего обижало, так это прохладное и сдержанное отношение к сыну. Он никогда со мной вместе не ходил в детскую… И на мои восторженные восклицания о Даньке, поджимал губы…
Однажды я зачиталась в спальне и когда уже отложила книгу было глубоко за полночь… А дверь в соседнюю спальню так и не стукнула… Странно… Где же Ленар? Я открыла дверь в его комнату — кровать была пуста… Вышла в коридор… Мягкий слабый свет струился из приоткрытой двери детской… Я тихонечко подошла и заглянула… Няня сопела на диване… Ленар стоял возле кроватки сына и пристально разглядывал спящего Даньку… На лице мужа я прочитала такое искренние восхищение, любовь, гордость, что у меня заболело сердце… На самом деле Данька был точной копией Ленара. Уже сейчас можно было увидеть такие же ровные темные брови и квадратный подбородок. Твердо сжатые губы и высокий умный лоб. Он так же как и Ленар хмурил его и недовольно сопел, если что-то не нравилось… Так же как и Ленар был сдержанным, никогда не капризничал и не кричал, а только укоризненно смотрел в ответ… Я тихонько отошла назад и пошла в спальню… Пусть знакомятся…
С нашего приезда прошло уже четыре месяца. Родители отстали, отряд, осаждавший замок убрался восвояси… Раз в месяц от короля приходил вопрос «Как он?», и каждый раз я писала «По-прежнему»… Элеонор писала, что монарху все хуже и хуже… Он почти не показывается на людях… В столице ходят неутешительные слухи. Я чувствовала, что что-то происходит, что-то нехорошее, странное, но находясь в своем неприступном замке, за высокой крепостной стеной эгоистично отрешилась от всего… Только я, Ленар и Данька… Да, мы стали духовно ближе с мужем… И пусть мы до сих пор спали отдельно, но зато могли разговаривать на любые темы… Мы вместе читали книги и обсуждали прочитанное, вместе спорили на тему применения магии и дискутировали, нужно ли развивать технический прогресс… Вместе сидели вечерами в детской и учили сына правильно выговаривать «мама» и «папа»… Рассказывали сказки и пели колыбельные… Точнее пела я, а Ленар слушал, закрыв глаза, сидя на полу. Странно, думала я, раньше мы были так близки телесно,…. а теперь мы близки душевно… ну почему нельзя соединить эти две крайности? Почему или то, или другое?.. Я тосковала по нему… По нашим ночам, по ласковым рукам и губам. По запаху его кожи и сильным мужским объятьям. Еще немного и я сама проберусь ночью к нему в спальню и ничто меня не остановит…
Иногда, на уроках, я ловила себя на том, что уже десять минут неподвижно смотрю на его губы… И когда он так же внимательно цеплял мой взгляд, смущенно краснела и опускала голову, как малолетка, пойманная за подглядыванием в душе… Если бы он был ко мне равнодушен — я бы поняла! Но нет! Я же чувствую, как он ко мне тянется… Я вижу как вспыхивают его глаза, когда я склоняюсь над его столом, вижу каким взглядом он провожает меня из комнаты. Он хотел меня тогда, и он хочет меня и сейчас… Так в чем же дело? Что за странные принципы? Упрямство? Недоверие?
* * *
Утром, после завтрака, Ленар зашел ко мне в детскую и сказал «У меня дела. Не знаю, смогу ли успеть на обед». Я махнула рукой «Иди».. Сама в это время одевала Даньке новый комбинезон, сшитый Ортензией по моим эскизам… Мы планировали запустить в ателье линию детской дорогой одежды для аристократов… Наследный льер становился все более самостоятельным и решительным, уже пытался ходить и начал исследовать свою большую комнату, цепляясь за ножки кресел, рассматривая, комкая портьеры в кулачках… Потом я провела долгое время с Питером в библиотеке, он решил стать врачом и Тадер начал его обучение. Я немного помогала, хоть в медицине была и не сильна, но хотя бы школьные прошлый знания по анатомии и биологии могла бы передать… Потом обед, опять детская… Ближе к вечеру я начала волноваться. Ленара до сих пор не было… Я обеспокоенно спрашивала охранников замка, те отвечали, что льер еще утром с небольшим отрядом покинул замок и уехал… Я не находила себе места от беспокойства — потерявший память муж, на него кто-то открыл охоту, а если опять покушение?… Под конец я накрутила себя так, что металась по гостиной в невменяемом состоянии… И когда отворилась дверь и мужчины во главе с Ленаром ввалились в гостиную я открыла рот, как истеричная баба.
82 
