127 
В этой жизни она снова была принцессой. Снова была лгуньей и шпионкой. Вот только Каллиопа еще и понимала Демонский язык! Она была не просто невестой короля Сейта; она была его гребаной кузиной, потомком линии, которую поклялся искоренить Рун.
Пара одного Møriør была целью другого. Никс и Сейт подкинули Каллиопу в дом Сиана, как тикающую бомбу.
Каллиопа поклялась Сейту:
— Я не успокоюсь пока не найду способ навредить Абиссиану Инфернасу. Я найду его слабости и выясню, как использовать их в наших интересах. Я сделаю все что смогу, чтобы уничтожить его.
Все что угодно ради Сейта, мужчины, которого она обожала. Она считала его воплощением мужского совершенства и идеальной парой для себя. В обществе, на троне, в сексе. Все, чего она когда-либо хотела — быть его королевой и иметь от него детей.
Я буду потрошить этого уебка так медленно…
Волны обрызгали лицо Сиана, напоминая ему о собственной внешности. Он вспомнил свое новое отражение, стыдясь веры в то, что такая женщина, как Каллиопа, может хотеть его.
Как же она, должно быть, мысленно смеялась над ним! Так же он должен смеяться сейчас. Ее жених предал ее. Сегодня ночью король фей выберет себе новую невесту.
И в прошлой, и в этой жизни пара Сиана обманула его. Он вспомнил день неожиданной свадьбы Кари и наконец дал волю этому мучительному воспоминанию.
Она стояла на помосте, настолько прекрасная, что он перестал дышать…
* * * * *
Без малейшего намека на эмоции она сказала:
— Я выхожу замуж за моего жениха, потому что хочу его. Я люблю его с самого детства.
Сиан дернулся, словно получил удар под дых.
— Не делай этого, Кари. Ты любишь меня!
Разве она не говорила ему об этом? «Нежные чувства, которые я испытываю к тебе…»
— Я не хочу… и никогда не буду… любить рогатое животное.
Она снова начала любоваться своим отражением в зеркале.
Он не мог в это поверить. Но их поцелуй… ее отклик… их планы…
Поправив выбившийся из прически сияющий локон, она спросила:
— Мне нужно выразиться яснее, принц зверей?
В ее покои вошли охранники, но Сиан был слишком ошеломлен, чтобы дать отпор, когда его вышвыривали на улицу.
Обезумев от желания остановить эту свадьбу, Сиан помчался к себе, чтобы определить дальнейшие действия. Снова и снова воспроизводя в памяти слова Кари, он понял, что должен сделать.
С неумолимой решимостью Сиан достал свой боевой топор. И отправился в лес, который так любила его пара. Пот заливал глаза, когда Сиан уткнулся лицом в пень. Он вскинул оружие над головой.
Это навсегда, Сиан.
Как и ее брак.
Будущее невозможно без нее.
Сиан позволил топору опуститься. Больно. Невообразимо. Он зашелся в безмолвном крике. Его сознание плыло.
Тем не менее каким-то образом он ампутировал собственные рога. В состоянии шока он вложил в ножны окровавленный топор и подобрал обрубки.
Сиан снова прокрался в замок, а затем проник в комнату своей пары. Невзирая на слуг, он предложил Кари свои некогда благородные рога.
— Ты сказала, что никогда не полюбишь кого-то вроде меня. Они больше никогда не отрастут. Я буду выглядеть так же, как твои сородичи. Буду жить, как они.
Ему показалось, что в ее глазах мелькнули эмоции, но затем она обвела взглядом шокированных слуг. Выражение ее лица было холодным, когда она снова посмотрела на него.
— Кари, ради тебя я готов на все. Я бы вытащил свое сердце и отдал его тебе, если бы мог.
— Демон, ты будешь жалеть об этом поступке всю оставшуюся жизнь.
Сиан расправил плечи.
— Я горжусь моей болью. Моей утратой. — Он принес жертву во имя ее любви. — Горжусь тем, что мои действия служат столь важной цели.
Она просто наклонила голову. Будто он подарил ей что-то непонятное.
— Теперь ты почти похож на личность. Но я должна была сказать: я не хочу… и никогда не буду… любить тебя. В любом обличье. Ты идиот, если думаешь иначе.
К его горлу подступила желчь.
127 
