очень нудно 
70 
— Сначала поймай меня. — Можно подумать, это возможно. — Кстати, ты выглядишь потрепанным, реликвия. Старикашка забыл подремать?
Скульптурно вылепленные мышцы его обнаженного торса напряглись.
— Женщина, ты за это заплатишь.
— Угрожаешь мне, Абиссиан? И что ты сделаешь? Запрешь меня?
С хрипотцой в голосе он ответил:
— Возможно, я уложу тебя в свою постель и не буду выпускать оттуда в ближайшие несколько лет.
Лилу взбесило то, как самодовольно, высокомерно и сексуально это прозвучало. Ее взгляд опустился ниже. Вау.
— Да у тебя стояк. Какой кошмар. Так завелся от погони за мной?
Она незаметно попятилась влево.
Он повторил ее манёвр, поэтому ей пришлось отступить, чтоб сохранить дистанцию.
— Если и так, то не меня одного это завело. Я ощущаю, как тебе понравилось мое преследование.
Лила заметила, как его взгляд метнулся на ее лиф. Золотистая ткань облегала грудь, демонстрируя затвердевшие соски.
— У меня сверхвозбудимость.
Как сучка в течке. Ничего не поделаешь.
— И долго ты собираешься этим оправдываться?
— Столько, сколько буду страдать от этого.
Даже сейчас она разрывалась между желанием перерезать Абиссиану глотку и исследовать его глифы. Языком.
Его глаза меняли цвет от зеленого к черному и обратно.
— Хочешь, я расскажу тебе секрет, неизвестный большинству юных Ллореанцев? Сверхвозбудимость никогда не ослабнет. С годами ты просто научишься лучше с ней справляться.
— Ты врешь.
В этом состоянии она едва могла думать! Лила предполагала, что это временное явление. Но если эта похоть будет длиться бесконечно…
— Вовсе нет. С годами ты поймешь, что я был прав, и я с нетерпением буду ждать этого. Но сначала я должен оградить тебя от опасности. Я собираюсь переместиться, маленькая феечка. Мои шансы угадать, куда ты побежишь пятьдесят на пятьдесят.
— Что бы ты ни собирался делать, тебе лучше поторопиться. Ибо я быстра, как никогда.
Он рванул влево; она метнулась вправо…
Его руки сомкнулись на ее талии. Демон одурачил и схватил ее!
Силой удара их отшвырнуло на другую сторону долины. Обернув Лилу крыльями, демон повернулся и принял весь удар на себя.
Она… не пострадала? Абиссиан держал ее, как хрустальную вазу, которую ему кто-то швырнул.
Он освободил ее от крыльев, но лишь для того, чтобы уложить на серебристую траву. Нависнув над ней, он сжал ее запястья над головой.
Никто из них не двигался. Их дыхание звучало громче, чем бульканье бассейна. Когда Абиссиан навис над Лилой, она как никогда раньше осознала его размеры. Он — смертоносный воин.
У нее снесло голову от его запаха… пот и пламя. Сверхвозбудимость ошеломила Лилу. Расплавленное золото любовно подчеркнуло его черты, цвет соответствовал глифам.
Блики света играли на его распрямленных рогах. Кожа была скользкой от пота. Лицо жестоким, но завораживающим.
Когда он стал таким же обольстительным, как и весь этот мир? Суровая местность; суровый демон.
Он был похож на адскую версию бога секса.
Она внутренне содрогнулась. Ее держит Møriør. Лила заметалась под ним, но не смогла сдвинуться ни на миллиметр.
— Я ощущаю твое возбуждение, женщина. И если оно хоть отдаленно похоже на мое, то ты неистово жаждешь разрядки.
Вклинившись бедрами меж ее ног, Абиссиан навис над ней. Лишь одежда и небольшое пространство разделяли их тела.
Лила была на взводе от своего бессмертия, от изучения Пандемонии. Если сверхвозбудимость будет длиться вечно, то шансы противостоять этому демону сошли на нет.
Что он будет делать? Есть вопрос получше: что будет делать она? Ее ломало от желания трахнуться.
Ей хотелось облизывать губы этого демона, вжиматься в его широкую грудь. Лила сжала и разжала пальцы, представив, как вопьется ногтями в его узкие бедра и притянет еще ближе к себе.
Тлеющий взгляд Абиссиана скользил по всему ее телу.
— Ты так чертовски сексуальна.
Он провел заостренным языком по своему клыку.
Это движение заставило Лилу задрожать. Не в силах сопротивляться, она выгнула бедра. У нее перехватило дыхание, когда ее киска на мгновение соприкоснулась с его стояком. Нереальный жар опалил ее даже сквозь одежду.
— Да, Лила! — Демон вздрогнул, но не стал прижиматься к ней, а просто удержал себя на месте. — Еще…
70 
