22 
— Ну. У меня действительно было много золота.
Не задушить ее!
Как ни в чем не бывало, она сказала:
— Я просто акцентирую внимание на единственной верной детали твоего выдуманного письма. Ох, и имей в виду, если ты будешь продолжать называть меня шлюхой, то рано или поздно я очень сильно разозлюсь, потеряю над собой контроль, а потом очнусь и найду тебя… о, ужас и печаль… мертвым.
— Ты мне угрожаешь? Бессильная, физически-слабая чародейка? — фыркнул он. — Я должен немедленно изменить свое отношение к тебе.
— Ты превратился в саркастичного, неуравновешенного, осуждающего мудака. — И пробубнила для себя: — Черт, у меня на таких нюх.
— Если тебе не нравится, что тебя называют шлюхой, то, возможно, не стоило спать с половиной Ллора.
— Половина? — Усмехнулась она. — Скорее три четверти!
Как она могла говорить так чертовски беззаботно, когда он оскорблял ее?
— Кроме того, я не столько не согласна с термином, сколько с тем, что ты чувствуешь, что можешь судить меня. Я презираю осуждающих людей.
— Как и большинство существ, которые заслуживают осуждения.
— Ты достал меня. Я — шлюха, по-любому.
Что это значит?
— Ты говоришь как человек.
Она кивнула, как будто это и не было оскорблением.
— Я насмотрелась телевизора.
Еще одно различие между ними.
— Естественно, ты выбираешь бессмысленное времяпрепровождение.
— Я так много читала первые пару столетий, когда скрывалась от Врекенеров, что, полагаю, теперь могу немного погонять на роликах!
— Я восхищен тем, что у тебя нашлось время на что-либо еще, кроме твоих любовных похождений.
— О, итак, я зависимая от телевидения шлюха, которая заслуживает осуждения? — Она уныло вздохнула. — Тронос, ты должен знать: я никогда не стану тем, что ты жаждешь во мне найти.
Он изучал землю на предмет движения между деревьями.
— Давным-давно мне уже говорили это. Еще я слышал, что никогда не переживу нанесенные мне травмы. Затем, что никогда не смогу снова летать. Тем не менее, я выжил и смог. И как только я доставлю тебя в мой дом, ты станешь той, что мне нужна.
— Я себе и такой нравлюсь! — воскликнула она. — А ты никогда не думал стать таким, как надо мне, Тронос?
— Я в замешательстве от твоих предпочтений. Мне надо подражать пьяному фею? Или сладкоголосому хитрому чародею, который трахает все, что движется? — Или, возможно, ей больше по душе ее первый любовник: пиявка.
Не вспоминай об этом.
— В Скай я заставлю тебя понять ценность таких качеств, как смирение, порядочность и верность единственному мужчине.
— Ты только что подтвердил все, что мы когда-либо слышали: Врекенеры похищают и промывают мозги смелым, независимым чародейкам, превращая их в рабынь с пустыми глазами для их мужчин.
— Это не так! Молодые чародейки счастливы среди нас, их принимают как своих!
Сразу после того, как лишают силы.
— Угу, — ответила Ланте. Тронос начал понимать, что таким образом она указывала на ложь. — Они в ловушке в мрачной изменчивой реальности, наполненной грозными, уверенными в своей правоте любителями убивать. Они находятся в нашей версии ада.
— Так как ты скоро сама увидишь истинность моих слов, я не вижу смысла спорить об этом.
— Потому что ты заберешь меня в преисподнюю Скай? Ты думаешь, я буду счастлива среди вас? Признана своей?
— Я говорил о других Чародейках, — напомнил Тронос. — Не о тебе. Ты не заслуживаешь счастья. Ты заслуживаешь мою месть во всей её красе.
— Месть? После той ночи в аббатстве я никогда не пыталась причинить тебе боль, Тронос. Я просто жила своей жизнью. И просила всех богов, чтобы ты смог жить без твоей горькой необходимости.
Вчера ночью его ярость была настолько бурной, что сегодня он с трудом вспомнил, как называл ее так. Но он не сожалел об этом. Принимая во внимание тот факт, что его ярость до сих пор продолжает кипеть, его слова могли быть куда хуже. Да и действия тоже.
Взмыв над горным хребтом, и полетев к следующему, Тронос скользнул пристальным взглядом по склону.
Там в ожидании собрались Огненные демоны. Ожидая его — их врага. Их наполненные пламенем руки светились.
Они атаковали, потоки пламени прорезали туман и дождь. Тронос взмыл вверх, набирая высоту; когда они приблизились, он выгнулся дугой и начал набирать скорость, уклоняясь от ударов.
22 
