111 
— Зачем? — нахмурился старший Ганновер.
— Не знаю… — Рива растерянно посмотрела на Рея, потом пожала плечами, не получив от него ответа: — Просто нужно и все.
— Вы не пойдете на крышу, — интонации голоса Роберта изменились, — вам совершенно нечего там делать. Сейчас вы пойдете со мной.
— Хорошо, — тут же согласилась девушка и радостно улыбнулась. — Как погода на Земле? А где вы остановились?
— Отличная. В «Метрополе», — буркнул Роберт, подхватывая Риву под руку и ведя за собой. — Выйдем через боковой выход.
У Рея путались мысли, в голове была полная каша, но он все же сумел соединить части головоломки воедино и вспомнить главное.
— Вы сделали генетическую экспертизу следов со стакана и сравнили? — поинтересовался он.
— Да.
Больше Ганновер ничего не сказал, но и так все стало понятно. Роберт узнал, что Рива его внучка. Осталось выяснить, кто ему дороже — сын или Рива? Будет ли он защищать Майера? Потому что у Рея насчет него были совершенно четкие планы: Майер виновен — Майер должен умереть.
У выхода их ждал роскошный шестиместный аэромобиль. «Вот и побывала на балу», — подумала Рива. Она до сих пор чувствовала себя странно. В голове ощущалась непонятная пустота, словно после резкого пробуждения, когда еще не отошел ото сна, какая-то сумятица и неразбериха. Рива помнила, о чем они говорили с Майером, но никаких сильных эмоций не испытывала. И только спустя десять минут начала приходить в себя. Вот теперь его слова всколыхнули внутри такую гневную бурю, что ее затрясло от ярости. Убийца! Негодяй! Подлец! Девушка чертыхалась сквозь зубы и шипела как рассерженная кошка. Роберт пристально смотрел на нее и молчал, давая ей возможность спустить пар.
Рей проверил датчики. Все работало, но запись, сделанная в кабинете, оказалась испорчена. Скорее всего, у Майера стояли глушилки. Жаль. Имея запись его признания, Рей уже завтра пошел бы в полицию.
В номере Ганновер первым делом заказал ужин и налил всем выпить. Какие бы чувства по отношению к внучке он ни испытывал, разговаривал мужчина отстраненно и невыразительно.
— Что это было?! — истерично восклицала Рива, не в состоянии успокоиться. Она бегала по номеру и заламывала руки. — Он же сумасшедший маньяк! Он приказал нам прыгнуть с крыши! И мы пошли искать лифт! Я не понимаю!
— Он использовал Голос, — тихо произнес Ганновер.
— Какой еще голос??? — Рива остановилась и уставилась на своего дедушку. Тот тяжело вздохнул.
— Искусственно выведенная мутация нашей семьи — Голос, — и, видя, что ни Рей, ни Рива по-прежнему ничего не понимают, пояснил: — Мы можем говорить с определенной интонацией и влиять на центр аудиально-тонального участка мозга… Простыми словами — программировать мозг и сознание звуковыми волнами.
— И что, человек выполнит любой ваш приказ? — Рей заинтересованно уставился на Ганновера.
— Прямой — почти любой, — подтвердил тот. Рива ошеломленно застыла посреди комнаты.
— И я могу? — прошептала она.
— Можешь, — ответил ей Роберт. — Блокировки в детстве тебе не делали, значит немного подучиться и будешь повелевать. Неужели ни разу за свою жизнь ты ничего не замечала?
Девушка тяжело опустилась на стул. Она вспоминала… Как убегала от Забира, а могла одним словом остановить его домогательства… И ведь иногда получалось! Только тогда она думала, что это случайность. Вспоминала, как терпела побои и насмешки от братьев… Как ее шантажировал Ноа… Если бы она только знала! Вдруг от осознания собственного могущества закружилась голова. Весь мир будет у ее ног! Больше никто не посмеет ее обидеть или сделать ей больно! Никто не будет приказывать, она сама кому угодно может приказать! Она не будет пешкой в руках семьи Холланд, и никто не сможет заставить ее родить ребенка от Ноа. Она — владычица! Она может все!..
Боже! О чем она думает?! Риву затопил жгучий стыд, слезы навернулись на глаза. Она опустила голову и закрыла пылающее лицо ладонями. На несколько секунд она позволила себе безумные сумасшедшие мечты…
Мужчины молчали, давая ей время прийти в себя.
— Поэтому Майер хотел меня уничтожить? — спросила она ровно, поднимая голову и отнимая руки от лица.
— Я не ведаю, какие мысли бродят у него в голове, — вздохнул Ганновер, — я давно с ним не общаюсь.
— Возможно, если бы вы чаще обращали внимание на сына, этого не произошло бы, — горько произнесла Рива.
111 
