141 
Его не волновало, заметит это нимфа или нет.
В прошлом, к этому моменту он уже был бы в ней. А сейчас, чтобы возбудиться, Руну было нужно проиграть в голове последние сутки со своей парой, но разум не желал поддаваться этой уловке.
Чтобы оставаться твёрдым для других, ему придется прилагать все сознательные усилия. Вопрос, как это сделать. Ведь он изначально не может переключить внимание, понимая, что происходит здесь и сейчас.
Рун сосредоточился на своих мыслях, ломая голову над перепалкой с Джозефиной. Проклятье, почему она была так расстроена? Она не плакала, когда Никс ломала ей кости, но сегодня ночью у неё текли слёзы.
Джозефина настолько привыкла, чтобы все было так, как она хочет, что заплакала от обиды? Вампирша поклялась, что будет спать с другими, кроме того, она собиралась пить из них. Очередная нелепая клятва. Рун не знал никого, кто злоупотреблял бы ими больше, чем она.
В будущем, пока он в каком-нибудь далеком ковене будет изо всех сил стараться, чтобы не стать бесчувственны, она будет кружить головы мужчинам, кончающим от её укуса.
Предъявляя на нее права, Рун думал: Она кормится только от меня. После сегодняшней ночи она будет трахаться только со мной.
Ошибся, грязнокровный. Никто не сможет удовлетворить ее лучше, чем он... но что насчет вкуса? Что если... что если она предпочтёт кровь другого? Никогда раньше она никого не кусала.
Она — моя, а я — её. Что если она больше никогда не захочет пить его черную кровь?
Рун узнает маленький след от её укуса где угодно... в каком-то смысле, это что-то вроде её собственного предъявления прав. Если он столкнётся с одним из её любовников и увидит это...
Рун стиснул клыки. Она не должна кормиться от других. Какой в этом смысл? Они отделят это от всех других соглашений. Он поставит такое условие.
Может быть, он сможет использовать клятву Ллором!
Рун убедит ее, что пить кровь — только для них, что это что-то особенное для их пары. Как она и описывала: полизывания, губы, проникновение. Чёрт возьми, это должно быть личным! Буквально вчера, когда их сердца стали биться в унисон, Джозефина, описывая эту связь, сказала, что изменилась.
Почему она вообще хочет делиться этим...
Рун замер. Джозефина относится к сексу так же, как он к её кормлению. Как к чему-то личному и особенному. К чему-то, что связало и изменило их. Она предъявила на него права своим укусом так же, как это сделал с ней он.
И не важно, что для него секс с другими ничего не значит. Для неё значит.
Рун с шипением выдохнул. К сожалению, к этому мучительному выводу он пришёл, находясь в постели с другой женщиной, после того, как покинул свою пару... которая выглядела так, будто умирает изнутри. Блять!
Он сдёрнул с себя руки Мелии и сел.
— Что-то не так? — спросила она, её голос звучал будто издалека.
Рун жёстко тряхнул головой, возвращая себя в комнату. Когда Джозефина сказала, что они придумают другой способ вернуть её брата, Рун был сбит с толку: Разве она не готова сделать все что угодно ради Теда?
Ей не наплевать на брата; просто она заботилась о Руне. И то, что Джозефина не отправила его к нимфе, с улыбкой помахав рукой, показало ему, насколько сильно.
Её сердце открыто для кого-то ещё!
Его пыл увял. Сегодня ночью она плакала: Ты разбиваешь мне сердце.
Это не было истерикой отвергнутой любовницы; Джозефина чертовски точно не пыталась манипулировать им.
Она реагировала, как женщина, оплакивающая любовника, которого потеряла навсегда.
После этого она бросит Руна! К его горлу подкатила паника. Свесив ноги с кровати, он переместился к одежде.
Он еще может всё исправить. Джозефина ждёт снаружи... потому что он должен вернуться с тем, что поможет освободить Таддеуса.
— Рун, ответь мне! — закричала Мелия. — Что-то не так?
Он рывком натянул штаны.
— Я закончил, — сказал он, именно это и подразумевая.
Рун только что покончил с многотысячелетней работой мастера по секретам. У него есть время, чтобы решить что-то с Mшriшr, но как он спасет Таддеуса?
Мелия встала на колени.
— Ты же не серьёзно!
Отвергнув её, он рискует разозлить ковены всех миров. Для её сородичей это наихудшее оскорбление.
— Что нужно, чтобы ты вернулся в постель? Я сделаю. — Она начала поглаживать свои соски. — Представь свою самую непристойную фантазию, и я всё сделаю.
141 
