очень нудно 
116 
Слишком много! Терзаемая под железной хваткой его рук на своих бедрах, Беттина извивалась от прикосновений его языка, умоляя:
— Ох, остановись! - но Треан был глух к ее мольбам. Он лишь зажал её клитор между своими губами и продолжил нежно посасывать. — Ах!
Беттина опять затерялась в блаженстве, что он дарил ей своим языком.
Пульсирующие волны наслаждения вновь накрыли её, и беспомощная, она поддалась им... только пусть они приходят и приходят... После того как ее второй оргазм утих, Треан оторвался от ее лона и стал прокладывать дорожку из жарких поцелуев верх по её телу. Было что-то грубое на дакийском, что-то, что было как обещание... или угроза. Она не могла понять слов, но она разобрала... да помогут мне боги... интонацию.
— Скоро, Бетт, - она поняла, что он проскрежетал сквозь стиснутые зубы. — Так глубоко и жестко, как я нужен тебе...
Тяжело дыша, она лежала с раскинутыми ногами и - блаженные минуты - не беспокоилась ни о чем в мире. Она снова чувствовала себя так, словно парила в облаках, и в тоже время была связана по рукам и ногам.
Постепенно Беттина пришла в себя и ее стремление угодить ему так же, как и он ей, только возросло. Он встал обратно на корточки и посмотрел на её лоно с таким жестоким выражением лица, на котором был и дикий, почти безумный голод, и даже какая-то непроглядная тьма и одержимость, что она почти что испугалась. Она видела, как с каждой секундой он выглядел еще более измученным, чем прежде. Его тело было натянуто, как тетива лука, а тело так и излучало волны напряжения.
— Ах, женщина, - он с трудом сглотнул, и его кадык подпрыгнул. — Я вижу место, за которое готов убить, дабы оказаться там.
Его комментарий пробудил в ней желание сдвинуть колени вместе, но что-то подсказывало ей, что она не решится это сделать.
Взгляд Треана стал жестче, и последовало еще больше хриплых слов на дакийском. Он не прекращал хрипло повторять, лаская взглядом каждую частичку ее удовлетворенного тела:
— A mea.
Моя?
— Вампир? – ее голос дрогнул, когда она опустила взгляд на его штаны.
Его член пульсировал в штанах, натягивая ткань и причиняя почти адскую боль от невозможности проникнуть в это податливое нежное тело.
— Если бы ты знала... мысли, что возникают в моей голове прямо сейчас...
Собравшись с духом, Беттина приподнялась и, присев на колени напротив него, положила свою маленькую ладонь ему на лицо. И это легкое прикосновение заставило его задрожать.
— Дакийский, я хочу ответить взаимностью, - смущенно проговорила Беттина.
Треан тяжело сглотнул и с трудом выдавил из себя:
— Тогда мы... сходимся во взглядах, - его глаза стали черными от всей той бури сдерживаемых эмоций.
Возможно, действительно не имело значения, что она была сексуально неискушенна? Может, он все еще смог бы наслаждаться её неуклюжими поцелуями?
Беттина плавно опустила ручку на его шею и потянулась к его рубашке. Треан схватился за нее и, резко дернув, разорвал.
— Ты знаешь, что я никогда этого не делала, - сказала она рассеяно, когда ее внимание сосредоточилось на прекрасных мышцах его груди.
Мне действительно нужно нарисовать его.
— Dragă, ты не обязана... – он был возбужден до предела, и Беттина видела, как ему тяжело.
Он замолчал, когда она потянулась к его штанам.
— Но я думаю, что смогу компенсировать недостаток опыта энтузиазмом.
Еще один стон.
— Если ты подойдешь к этому с энтузиазмом, я не продержусь достаточно долго, чтобы этим насладиться.
Энтузиазм сделает свое дело. Она улыбнулась, глядя на него.
Он посмотрел на ее губы, резко выдохнув:
— Знаешь ли ты, сколько раз я кончал, представляя эти губы вокруг своего члена?
Она сдвинула брови.
— Но я пробудила тебя всего несколько дней назад.
— То пробуждение - это ад на земле для меня, потому что я твердый для тебя постоянно. Освобождение от давления - это единственное что держит меня в узде с тобой.
— Правда?
Этот сильный воин ублажал себя, фантазируя о ней? Беттина - роковая женщина? Вся нерешительность испарилась. Ей нечего было бояться этого вампира, и это может быть его последняя ночь на земле. Она не должна сдерживаться.
— Я тоже думала об этом.
— Я знаю. Ты задаешься вопросом, буду ли я стонать и дрожать, если ты обхватишь меня губами.
116 
