3 
— До чего же мы докатились? До единого Мира или потери своего собственного "я"?
— Мы стали убивать друг друга и занимались исключительно этим на протяжении четырехсот лет. Достаточный срок, для того чтобы потерять корни и собственное "я" вместе с ними.
— А где родились Вы?
— В этом Центре, — ответил Маркус и улыбнулся.
— Хороший ответ. Но американский акцент портит впечатление.
— Бывали в Америке?
— И не раз.
— Тогда понятно. Кстати, ваше произношение достойно похвалы.
— Спасибо за комплемент, — коротко ответила Кайлин, пресекая дальнейшие расспросы. — Вы отвезете меня в новый дом?
— Да, для этого я здесь.
— Мне дали одну из этих стеклянных карточек. Правда, я все равно не понимаю, как ими пользоваться.
— Вы быстро освоитесь. Думаю, для начала стоит нам заехать в магазин, ведь кроме этой больничной пижамы у Вас ничего нет.
— Отвезите меня домой, пожалуйста. Покупки я сделаю позже.
— Ладно, как хотите. Могу я называть Вас на "ты"?
— Можешь, Маркус. Тем более, что ты явно старше меня.
— Мне тридцать четыре.
— Женат?
— Нет.
— А дети?
— Это допрос? — рассмеялся Маркус.
— Нет, просто интересно. Моя бабушка говорила, что если мужчина не остепениться до сорока лет, он не сделает этого никогда.
— Ну, у меня в запасе еще шесть лет.
— Не так уж и много, Маркус.
— Странный мы затеяли разговор, ты не находишь?
— Извини, не хотела тебя обидеть.
— Ну что, пойдем?
— Пойдем, — ответила она и побрела за ним следом.
Он вывел ее через центральный холл. Здесь никто не обращал внимания на странный внешний вид молодой девушки. Нет-нет, она не была какой-то особенной. В своем времени она больше походила на обычную серую мышь.
Невзрачная внешность, болезненная худоба и маленький рост наделяли ее способностью растворяться в толпе или сливаться с мебелью в заполненной людьми комнате. Она была безликой, да, так можно сказать. "Безликой", но только не для этого времени.
Вокруг толпилось много людей. Высокие, со смуглой кожей и яркими волосами самых разных оттенков, любых, только не природных, они казались мифическими инопланетными созданиями, похожими на людей, но не являющимися таковыми. Нет, они не были устрашающими. Скорее красивыми, но какой-то неестественной, искусственно созданной красотой. В моде приветствовались ярко-фиолетовые и темно-бардовые тона окраски. Аляповатые головы светились, словно неоновые рекламы на проспекте, привлекая внимание окружающих и быстро утомляющие глаза своей пестротой.
Маркус снисходительно улыбнулся, когда Кайлин, немного замешкав, притормозила у самой двери.
— Боишься?
— Нет.
— А стоило бы, — не без иронии бросил он.
Светоотражающие темные двери открылись перед ней автоматически, и она шагнула за территорию, где прежде была в абсолютной изоляции. Тяжелый спертый воздух ударил ей в лицо и сдавил грудь. Она попыталась вдохнуть его, но закашлялась.
— Думала, за тысячу с лишним лет здесь ничего не изменится? Я тоже так думал. Привыкай: чистый воздух здесь большая редкость.
Она подняла глаза и в первый раз не через стекло своей комнаты взглянула на этот мир. Высотные зеркальные здания, потоки машин, мчащиеся над головой в бесконечном числе рядов, вздымающихся вверх за самую границу облаков. Здесь не было ни деревьев, ни зелени, только стальные, бетонные, зеркальные и блестящие здания, холодные и величественные хозяева этого чужого мира.
— В городе есть парки?
— Есть, но очень мало. Как-нибудь я свожу тебя в один из них.
— Где твоя машина?
— Сейчас подадут.
Они подошли к дороге, и в следующее мгновение перед ними оказалась черная блестящая машина с известным Кате логотипом "Мерседес". Со стороны водительского сидения вышел один из тех, кого она часто встречала в Центре.
Они все по странной прихоти своих конструкторов казались очень похожими друг на друга. Гладкая стальная "кожа", большие красные глаза и приветливое лицо с имитацией носа и губ. Они обладали мимикой, и каждое запрограммированное движение на их лицах смотрелось очень искренне, будто их обладатели действительно могли испытывать какие бы то ни было эмоции.
3 
