очень нудно 
39 
— Так-так, — покачал головой Гийон, прочитав название. — И, что мы читаем!?
— Отдай.
— Пожалуйста.
Он протянул ей книгу, и когда ее рука уже коснулась обложки, снова вырвал ее.
— Почему, Кайлин? Почему именно это? — спросил он, вертя книгу у нее перед глазами.
— Что хочу, то и читаю. Ты отдашь ее мне?
— Когда ответишь на вопрос.
— В таком случае, можешь оставить это себе, — хмыкнула Кайлин и вышла из кабинета, хлопнув дверью.
Гийон присел в свое рабочее кресло и открыл первую страницу.
"История криогенезации началась в 2060 году с открытием особого вируса, названного, в последствие, "Сакар". Он был создан искусственно группой ученых, которые в 2071 году за свое открытие удостоились Нобелевской Премии. Когда во время награждения руководителю исследования Фредерику Нуссону задали вопрос о том, почему вирус назвали именно "Сакар", он ответил: "Для того, чтобы Вы об этом спросили". На самом деле название вируса происходит от фамилии первого человека, подвергшегося действию вируса, а именно Сакару Вильсону, который был креогенезирован в 2061 году. Его пробудили спустя три недели, подвергнув тело медленному выведению из состояния анабиоза от воздействия низких температур. Доброволец не только выжил, но и вполне нормально себя чувствовал после трехнедельной "спячки". Вильсон умер спустя два года от инфаркта мозга в собственном доме. К сожалению, спасти этого человека уже никто не мог. Криогенезация — это разовая процедура. Из-за особого действия вируса Сакара, после пробуждения у человека развивается иммунитет, и клетки его тела становятся не восприимчивыми к действию вируса. Поэтому криогенезацию в свое время сам Фредерик Нуссон назвал "процедурой одного шанса". Криогенезация требует особых мероприятий, проводимых до момента окончательной смерти. Ошибочно мнение тех, кто говорит о пробужденных как о "живых мертвецах". Нет, они не умерли в прошлой жизни. Они пребывали в пограничном состоянии между жизнью и смертью, но шанса на выживание, в виду определенных причин, у них все равно не было. Этот шанс дали им разработки, пришедшие в Мир уже после того, как время их жизни истекло…
Гийон захлопнул книгу и бросил ее на стол. Как все просто, как складно! И ни слова о том, почему все эти люди пошли на это. От чего убегали, чем были больны и сколько денег потратили за возможность проснуться еще раз.
В отличие от Гийона, Сианна не стала щадить здоровье Кайлин и устроила ей настоящий "разгон" на своем темно-синем седане. Выходя из машины на подземной парковке здания медицинского центра, Кайлин мысленно поблагодарила Бога за спасение. Они ехали не более десяти минут, но Кайлин на самом деле уже подумывала выскочить из машины на ходу.
Сделав несколько глубоких вдохов, она медленно поплелась за Сианной к лифту.
— Шевелись, у меня мало времени! — крикнула девушка, даже не оборачиваясь в ее сторону.
Кайлин демонстративно остановилась посреди парковки в ответ на это.
— Ну, что еще? — застонала Сианна.
— Ты можешь меня ненавидеть! Ты можешь презирать меня! Но унижать меня ты не имеешь права!
— Кто ты такая, чтобы указывать мне?
— Я прежде всего человек, которого ты не знаешь.
— Еще чего! Ты пробужденная, прикрепленная к Гийону.
— Пусть и так, но для тебя я — Кайлин Рудецкая. И поверь мне на слово, если еще раз ты позволишь себе шикнуть на меня, я развернусь и уйду в неизвестном направлении, а перед своим начальником за этот инцидент отвечать будешь ты.
— И ты тоже!
— Ради тебя, я выдержу даже это!
Сианна склонила голову, размышляя над ее словами, затем повернулась и ответила:
— Для таких, как мы, ты навсегда останешься пробужденной. Ни положение в обществе, ни гражданство этого не изменят. И мы всегда будем презирать тебя, просто потому, что это — ты. А теперь, госпожа Рудецкая, не соблаговолите ли Вы проследовать за мной?
— Соблаговолю, — ответила Кайлин и пошла вперед.
Глава 8
"Человек — существо социальное. Мы живем рядом друг с другом, общаемся, взаимодействуем. И это вроде бы нормально, так и должно быть. Но иногда в этом социуме мы превращаемся в стадо. Почему мы теряем собственное лицо? Почему позволяем кому-то управлять нашим поведением? Мы говорим, что боремся за собственные идеи. Но разве таким образом мы должны отстаивать то, во что верим? И на самом ли деле наши убеждения истинны? Может, кто-то слишком часто нашептывал нам на ухо о том, что это действительно так? Может и не наша это вера на самом деле?"
39 
