60 
Но я не чувствовала себя благодарной. А чувствовала себя несчастной (и объевшейся мороженым).
В среду мы снова сидели в компьютерном классе, и он ни разу не подошел к моему месту ближе, чем на три фута. На репетиции, вечером, он сидел на верхнем ряду, делая какие-то заметки, и не проронил ни слова.
В четверг и пятницу было то же самое. Хотя игра на репетициях и улучшилась, когда Кейд и я все уладили (вроде как). Мы не стали снова такими уж друзьями. Я не видела нас в ближайшем будущем, гуляющих в одиночку, но мы могли разговаривать без каких-либо крупных стихийных бедствий, и в наших головах достаточно прояснилось, чтобы можно было сосредоточиться на игре.
В выходные я вернулась в свое состояние человека-крота, не выходя из квартиры, принимая душ только тогда, когда это было действительно необходимо.
В любые другие выходные Келси вытащила бы меня куда-нибудь, но она все еще немного злилась на меня за мое поведение в клубе. Поэтому я была абсолютно одна.
У меня никого не было, кроме Гамлета. Которая ненавидела меня огнем тысячи солнц.
Целую неделю я провела в состоянии одиночества, пока не набралась мужества как-то решить этот вопрос.
Я решила заглянуть к нему в то время, когда он находился в кабинете, слишком боясь оказаться с ним лицом к лицу дома или после занятий. Когда я дошла до двери, он разговаривал по телефону.
— Я знаю. — Он улыбался и кивал головой. — Знаю. Я окажусь дома, ты не успеешь оглянуться. Что такое еще каких-то три месяца?
Я застыла. Прижалась к стене за его дверью, и мои легкие, казалось, опустели, независимо от того, сколько раз я вздохнула.
— Это? Нет, с этим я покончил. На самом деле, не нужно было и начинать... просто слишком много трудностей.
Внутри меня что-то рушилось, то, что уже было хрупким и слабым, но теперь ломалось и ломалось.
— Я должен был знать лучше. Я знаю, но теперь все кончено, и, знаешь, меня это больше не волнует. Да, да. Я найду другое место для работы. Это того не стоит.
Того не стоит?
Думаю, до этого момента я все еще надеялась, хотя и пыталась отговорить себя.
Надежда... это такая хрень.
Я не буду плакать. Он с этим покончил. И мне тоже нужно было так сделать. И нужно было убедиться, что он знает об этом. Если он думал уехать, чтобы держаться от меня подальше, то мне придется это исправить. Я не буду причиной его отъезда.
Пока не передумала, я протянула руку, постучала по дверному косяку и вошла в открытую дверь.
Он поднял взгляд и запнулся на том, что собирался сказать дальше. Секунду он смотрел на меня, забыв про телефон в руке. А потом, в конце концов, моргнул и вернулся к разговору.
— Ладно, мне нужно идти. Я позвоню тебе позже, хорошо?
Кто бы не находился на другом конце провода, я ненавидела его. Это была девушка? У него в Филадельфии есть девушка? Для него это было просто увлечение, просто секс (ну, почти секс)? Кто бы там ни был, следующие двадцать секунд он говорил «да», «хорошо» и кивал головой.
Когда он закончил разговор, я все еще не знала, что собиралась сказать.
Какое-то время он просто смотрел на меня, а потом произнес:
— Чем я могу тебе помочь, Блисс?
От его официального тона меня затошнило, но я, как можно лучше, попыталась скопировать его.
— Я лишь хотела извиниться за свое поведение во время нашей совместной репетиции. Мы с Кейдом все испортили...
Он перебил меня:
— Я заметил.
Я запнулась, мои мысли в голове тут же разбежались.
— Поэтому... Э-э, обещаю, что этого больше не повторится. Впредь я буду придерживаться лишь профессионального поведения. Я не буду смешивать свою личную жизнь с репетициями или вашими занятиями.
Он отложил ручку, которую до этого вертел в руках, и начал вставать.
— Блисс...
Что бы он ни собирался сказать, я не могла это слушать. Если я выслушаю его, когда он попытается с легкостью разочаровать меня (когда я знала, что его это не волновало), все закончится тем, что я расплачусь и выставлю себя полной дурой. Поэтому я перебила его:
— Все хорошо. Я покончила с этим. Ничего серьезного, верно?
Он остановился, и я была уверена, что он понял мою ложь, что он увидел в моих сжавшихся внутренностях мое измученное сердце. Я хотела, чтобы он поверил мне.
Я в порядке. Я покончила с этим. Я в порядке. В порядке. В порядке.
— Верно, — наконец, сказал он.
Я жадно втянула в себя воздух.
60 
