очень нудно 
57 
— Все нормально. Зашивать не надо, — уже нормальным голосом сказала Эрика и отвернулась, чтобы убрать запачканное полотенце. Я решил кое-что проверить и обхватил ее руками за талию, разворачивая к себе.
— Так, значит, я тебе не нравлюсь? И ты не хочешь лечь со мной в постель? — нарочито сексуальным голосом прошептал я, внимательно вглядываясь в ее глаза.
— Нет, — спокойно ответила она, но в ее глазах что-то блеснуло. Я не мог понять, что это — страх, злость или попытка скрыть правду. Может, если бы не саднящая бровь и затуманенная голова, мне удалось бы догадаться, но сейчас я был не в состоянии это сделать и прекратил попытки.
— Но ты понимаешь, что все равно окажешься там? — уже ровным тоном сказал я.
— Да, понимаю. Но не думай, что это доставит мне большое удовольствие, — так же безразлично сказала она. Я опустил руки. На меня как-то сразу накатила волна опустошения и разочарования. Я никогда не собирался насиловать Эрику, рассчитывая на свои навыки в этой области, но вот так, впрямую заявлять мне о том, что для нее это будет лишь подчинением…
— Иди к себе, Эрика. Сегодня вечером ты не будешь моей сексуальной игрушкой, можешь не волноваться. У меня слишком болит голова, — устало сказал я и вернулся к холодильнику за льдом.
Я был уверен, что довольно быстро усну, учитывая мою физическую усталость. Но сильная головная боль и оскорбление, нанесенное Эрикой, мешали мне расслабиться. Я никак не мог выкинуть из головы ее слова — «Но не думай, что это доставит мне большое удовольствие». Я готов был поклясться, что она кривила душой, когда произносила это, потому что склонен был доверять собственным ощущениям, а не словам. Если бы я мог читать мысли, конечно, все было бы проще. Но телепатией я не владел и прекрасно знал, что люди довольно часто говорят совсем не то, что думают. Так вот, ощущения говорили мне, что Эрике было вполне комфортно в моих объятиях. Она могла даже не осознавать этого, но не напрягалась, а наоборот, расслаблялась и прижималась ко мне, когда я клал ей руку на плечо. И, в конце концов, в тот единственный раз, когда она оказалась в моей постели, пусть я и не довел дело до логического конца, не думаю, что Эрика сопротивлялась бы этому. Я помнил, как она буквально таяла под моими ласками.
А теперь она заявляет мне совершенно противоположное. Я не мог найти логического объяснения этому факту. Эрика хотела уязвить меня? Но это не вяжется с ее характером и обликом тихой забитой девушки. И за что? Я не сделал ей ничего плохого, напротив, вытащил сегодня из рук Сандерса. «И сам при этом пострадал», — напомнил мне внутренний голос. «Точно», — мрачно согласился я, потирая распухшую руку. Так с чего Эрика на меня взъелась? Или Стивен был прав, и она на самом деле целовала его, и все это была милая игра, а я помешал развлекаться голубкам? Я некоторое время обдумывал это, но пришел к выводу, что Сандерс — известная сволочь, а у Эрики в глазах слишком явно читались страх и отчаяние.
От размышлений моя голова разболелась еще сильнее. Я понял, что пора принимать дополнительные меры, и включил свет. Уже несколько лет у меня был прекрасный способ заснуть — почитать «Сильмалиррион». При всем уважении к профессору Толкиену и его Саге о Кольце в «Сильме» дальше третьей страницы мне зайти не удавалось. Примерно на абзаце «И случилось так, что, когда это видение Мира развернулось перед ними, Аинур заметили, что оно содержит в себе нечто, чего не было в их замыслах. И они увидели с изумлением приход детей Илюватара и место, приготовленное для них. И Аинур ощутили, что они сами, трудившись над своей музыкой, были заняты подготовкой пребывания детей Илюватара» мои глаза закрывались сами собой, и книжка выпадала из рук. Но не в этот раз. Я все-таки пробился через «Музыку Аинур», с удивлением обнаружив, что дальнейшее повествование, хоть и по-прежнему неторопливое и размеренное, вызывает больший интерес, чем начало. Я читал, не замечая времени, пока дверь в мою спальню не приоткрылась.
— Кейн, с тобой все в порядке? — Эрика осторожно заглянула внутрь.
Я отвлекся от процесса создания Ауле гномов и отложил книжку в сторону. Все подозрения по поводу Эрики вспыхнули с новой силой, и я недовольно ответил:
— Да. Зачем ты пришла? Я тебя не звал.
Щеки Эрики вспыхнули ярко-пунцовым, и она опустила голову, но сказала:
— У тебя горел свет, и я подумала, что тебе может быть плохо. Ты сильно ударился головой.
57 
