очень нудно 
55 
— Постой, Лес. — Одну ладонь она выставила чуть вперед, а другой терла пульсирующий от головной боли лоб. Почему он приставал к ней с этим сейчас? — Мы ведь еще даже ничего не смонтировали, не наложили музыку…
— К чертям, это не наша забота. Пусть сделают с ними, что им вздумается. Они хотят пустить интервью в эфир сегодня вечером. Я уже звонил продюсеру: они там все писают кипятком от возбуждения. Нам нужно сегодня послать пленки в Нью-Йорк авиапочтой. Думаю, нам придется доехать до Сан-Антонио, чтобы устроить это. — Он уже взялся за дверную ручку.
— Лес, пожалуйста, притормози и дай мне подумать. — Она вернулась к постели и легла. — Я не предполагала, что мы пустим записи в эфир после смерти генерала. Интервью не были задуманы как некролог.
— Я это знаю, — по его тону было понятно, что он теряет терпение, но старается не сорваться. — Но все вышло именно так. Ты знала, что генерал стар и ээ… скоро умрет.
— Скоро, да, но не настолько, чтобы я стала тому свидетелем. — Она накрыла лицо руками. — Транслировать их сейчас — как-то холодно, бездушно, непочтительно.
— Не верю своим ушам, — закричал Лес и хлопнул себя по бедрам. — Да что случилось с тобой?
Лайон. С ней случился Лайон. А еще с ней случился генерал Рэтлиф. Само интервью, которого она с таким упорством добивалась, съежилось рядом с ними, потеряло значение. Но какой вред эти пленки причинят памяти генерала? Никакого. Нужно придерживаться такого образа мыслей. Если она согласится с Лесом, он оставит ее в покое на некоторое время.
— Ладно, — слабо отозвалась Энди. — Делай что считаешь нужным. Но я приеду в Сан-Антонио позже. Хочу остаться здесь ненадолго.
— Разумеется, ты останешься здесь. Можешь не сомневаться. Я хочу, чтобы ты сделала репортаж с места событий. У нас ведь здесь съемочная группа. К обеду сюда нагрянет куча репортеров, а мы их всех обскачем. Пока я отвожу пленки в Сан-Антонио, ты с ребятами вернешься на…
— Нет. Ни за что, — отрезала она, гневно жестикулируя. — Я соглашаюсь продать пленки, потому что хочу, чтобы американцы увидели, каким он был в последние дни своей жизни. Но я не стану стервятником на похоронах.
— Боже, Энди…
— Я не сделаю этого.
— Черт, уж лучше бы ты переспала с этим ковбоем и выбросила его из головы. Может быть, тогда ты вела бы себя как Энди Малоун, которую я знал все эти годы. Но уверяю тебя, у этого парня такой же прибор, как и у остальных мужиков.
— Ты слишком далеко заходишь, Лес. — Она стояла очень прямо, руки уперты в бедра, золотистые глаза сверкают, как у львицы, защищающей свое потомство от другого хищника. Он получил сообщение.
— Ладно, ладно. — Он подошел к двери. — Я пошлю ребят снять видео, наложим текст позже. Джеф сказал, пленки у тебя. Где они?
Кассеты были пронумерованы и уложены в черные пластиковые боксы. Энди сложила их в отдельную сумку. Она уже протянула ее Лесу, когда он спросил:
— Разрешение тоже там?
Она лихорадочно стала прокручивать события последних дней в уме. Где же этот момент, когда она дала генералу подписать форму с его согласием транслировать записи на телевидении? Энди не могла его найти. Одна ее рука сжалась крепче на сумке, а другой она в ужасе прикрыла рот.
— О, Лес, — выдохнула она.
— Что случилось?
— P-разрешение. Он не подписывал форму.
Она вся сжалась от недоброго холодного блеска в голубых глазах Леса.
— Не может такого быть, Энди. Вспоминай. Ты никогда не снимала интервью, прежде чем подписать разрешение. Теперь, так тебя разэдак, где оно?
К тому времени, когда Лес добрался до конца предложения, он уже орал.
— У меня его нет, — выкрикнула она в ответ. — Я помню, что когда мы начали снимать, я спешила, чтобы не утомить генерала. У Джила отказал шнур, помнишь? Нам пришлось все передвигать. Я хотела сделать это позже, но забыла.
Он ударил кулаком по своей открытой ладони, и она услышала такие слова, которых в жизни не слышала, а ведь Энди считала, что знает их все. Он снова поднял на нее глаза:
— Ты ведь не лжешь, правда? Если это…
— Нет. Клянусь, Лес. Я не подписывала форму.
— Если мы выдадим материал в эфир, не имея на то официального разрешения, этот Лайон разнесет нас в пух и прах. Даже если он не знает о том, что у нас нет никаких прав на эфир, то компания пронюхает об этом наверняка. Они-то не упустят шанса надрать нам зад. Так что, милая, немедленно собирайся и отправляйся на ранчо. Теперь его сын, как наследник, должен дать разрешение на эфир.
55 
