6 
— И все же некоторые прозревают, — сказала Мари и тут же испуганно прикрыла рот рукой.
— Да, к счастью, такое случается, — спокойно промолвил Кристиан, после чего спросил: — А вы, Мари, с кем вы живете?
— С отцом, матерью и старшей сестрой. Но сестра скоро выйдет замуж и уедет от нас.
— Далеко?
— Нет, на соседний остров.
Кристиан помолчал, потом спросил:
— Вы недовольны своей жизнью, Мари?
— Недовольна.
— Но ведь здесь так спокойно и хорошо.
— Это для вас, — возразила она с гримасой упрямства и тревоги на лице.
— Вы не любите этот мир?
— Трудно по-настоящему любить то, что постоянно окружает тебя, что всецело завладело твоей жизнью.
— Да, возможно, вы правы, — задумчиво произнес Кристиан, — наверное, потому и существуют мечты.
— А вы о чем-нибудь мечтаете? — спросила Мари.
— Сейчас — ни о чем. Прошлые мечты умерли, а новые еще не родились. Пока мне хорошо и так. Мечты, как и опасность, случается, меняют свой облик. Иногда они становятся очень страшными.
— Я такого еще не испытывала.
— Будем надеяться, что и не испытаете, — сказал молодой человек и замолчал.
— Вы пришли сюда один? — спросила Мари, заметив лежавшую рядом с ним палку.
— Конечно нет. Меня привела мать. В полдень она придет за мной.
— Сколько вам лет? — осмелилась поинтересоваться девушка.
— Мне двадцать три года.
— Я приду завтра, — сказала Мари, и он молча кивнул.
Она шла домой и всю дорогу думала о Кристиане.
Да, наверное, он знал Париж, а она знала остров куда лучше его. Сейчас лето, и шаги мягко шуршат по высокой траве, и ласково греет солнце, и легкий ветер играет в ветвях деревьев, и шум прибоя кажется музыкой. Но наступит унылая осень, а после — хоть и короткая, но жестокая зима, и остров предстанет нагим и беспомощным перед стихией, и ненастная погода будет внушать глубокую подавленность, даже скорбь. В середине зимы только и остается, что сидеть дома, глядя в окно на сумрачно-серое полотнище небес, и слушать заунывный стон ветра, перемежающийся шорохом дождя и жутким грохотом волн. На сердце безнадежно и мрачно, и ты не можешь понять, кто в этом повинен — окружающий мир или ты сам.
За ужином отец сказал домочадцам:
— Нынче я кое-что слышал про дамочку и ее сына, которые приехали на остров пару недель назад. Оказывается, сын слеп как крот. Не представляю, о чем она думала, когда везла его сюда!
Корали промолчала, мать тоже. Мари посмотрела в блеклое, осунувшееся лицо матери, с которого время, казалось, стерло всякое выражение, и неожиданно произнесла:
— Этот юноша сам захотел приехать на остров.
Обратив к ней свой колючий взгляд, отец нахмурил брови, отчего у глаз резче обозначились морщинки.
— Откуда ты знаешь?
— Я встретила его на дороге и немного поговорила с ним, — уклончиво ответила Мари.
Отец неодобрительно покачал головой.
— Не очень-то умно заговаривать с незнакомцами. С чего бы тебе останавливаться с этим парнем?
Мари промолчала, и тогда отец продолжил:
— Представляю, как он чувствует себя на острове! Как одинокий странник, внезапно попавший в неведомую страну и потерявший карту. К тому же им придется решать множество насущных проблем. Что-то не верится, будто эта дамочка сама станет готовить, стирать и убирать в доме.
Мари задумалась. Кристиан был безразличен к миру за пределами своего непосредственного восприятия: это могло спасти его, но могло и погубить. Возможно, он и правда не представлял, что ждет его здесь.
Но его мать, несмотря на внешнюю хрупкость, похоже, не из тех, кто бесцельно и растерянно плутает в тумане жизни. Она очень хорошо понимала, что делает, потому и привезла сына на остров.
Глава 2
Через месяц состоялась свадьба Корали, и почти сразу после возвращения Мари Кристиан, с которым она уже не раз встречалась, пригласил девушку в гости. Он хотел познакомить ее с матерью.
Свадьба старшей сестры произвела на Мари удручающее впечатление. Теплый воздух отдавал сыростью, и, когда свадебная процессия высадилась на берег, все вокруг растворялось в легком тумане. Жених облачился в праздничную пару, которая выглядела почти такой же грубой и нелепой, как и будничная, а на Корали надели подвенечное материнское платье из поблекших, а местами пожелтевших кружев и напоминавшую спущенный флаг фату. У сестры был отрешенный вид; казалось, все происходящее представляется ей неким странным видением.
6 
