11 
Однако Элизабет чувствовала, что дело не только в этом.
– Эмили, мне неловко задавать тебе столь болезненный вопрос, – сказала она наконец, – но как давно умерла твоя мама?
Эмили вся зарделась.
– Я… о… – Некоторое время, прежде чем взглянуть Элизабет прямо в глаза, она нервно крутила пружинку своего блокнота. – Ты умеешь хранить секреты? – обеспокоенно спросила она.
Элизабет молча кивнула головой.
– Моя мать жива, – прошептала Эмили. – Я просто сочинила эту историю. Она вовсе и не умерла.
Элизабет напряглась.
– Но, Эмили… почему? – спросила она осторожно. – Зачем тебе было выдумывать такое?
Эмили потупилась.
– Потому, что я стеснялась сказать кому-либо правду, – призналась она с несчастным видом; лицо ее продолжало пылать. – Мне было семь лет, когда однажды, придя из школы домой, я узнала, что моя мать только что уехала. Она просто… – Глаза Эмили наполнились слезами. – Оставила записку на кухонном столе… как делала это всегда, когда уходила в магазин или еще куда-нибудь. Но на этот раз в записке говорилось совсем о другом. Мать сообщала, что покидает нас и не вернется.
Сердце у Элизабет учащенно забилось.
– Бедняжка, – прошептала она, вставая со стула и обнимая Эмили за вздрагивающие от рыданий плечи.
– Это было ужасно, – выдохнула Эмили. – И она действительно не вернулась. Следующий раз она разговаривала со мной из Чикаго. И сейчас, насколько мне известно, она живет там.
– Ты хочешь сказать, что не разговаривала с ней с тех пор? – спросила, ужаснувшись, Элизабет.
Эмили заморгала.
– Моя мать не… ну, она далеко не образцовая мать, Лиз. Судя по тому, что я слышала, у нее множество проблем. По-моему, я знаю о прегрешениях матери больше чем достаточно. Она причинила мне немало горя, – резко заключила Эмили. – Единственное, чего мне хочется, так это жить спокойно.
– Ох! – покачала головой Элизабет. – А теперь тебя допекает Карен. Какой уж тут покой, да?
Эмили покачала головой.
– Уж и не знаю, что правильно, а что нет, – произнесла она нервно и, встав со стула, принялась ходить взад-вперед по комнате. – Лиз, не могу себе представить, что мне придется покинуть родной дом. Он – все для меня. Понимаешь?
Элизабет кивнула. В горле ее стоял комок. Ей было ужасно жаль Эмили. Она не могла даже вообразить, сколько обид и унижений выпало на долю этой девушки с раннего детства. И теперь она вновь страдает. Хуже того: ей грозит разлука с отцом, единственным родным для нее человеком. Не говоря уже о разлуке с родным домом, школой и со всем, что так дорого ей.
Элизабет не знала, что и сказать.
– Как бы мне хотелось хоть чем-нибудь помочь тебе, Эмили, – проговорила она. – Как ты думаешь, я могу что-нибудь сделать для тебя?
– Просто будь моей подругой, – выпалила Эмили, глядя Элизабет прямо в глаза. – И храни мою тайну. Хорошо? Знаю, что это глупо, но мне будет ужасно тяжело, если кто-то еще узнает правду о моей матери. Не знаю, почему мне захотелось рассказать обо всем тебе, но я рада, что сделала это, – сказала она в заключение, смущенно глядя в сторону.
– Конечно, я сохраню твою тайну, – с чувством ответила Элизабет. – И я рада, что ты доверилась мне, Эмили. Можешь рассчитывать на мою дружбу, независимо ни от чего.
– Спасибо, – поблагодарила ее Эмили, беря свою куртку. – Ты даже не представляешь, как много для меня это значит, Лиз.
– И на твоем месте я не очень бы беспокоилась по поводу пробной работы для газеты, – по-дружески посоветовала ей Элизабет. – Ведь у тебя и без того хватает забот. А если Карен не может принять тебя такой, какая ты есть, то вряд ли что-либо изменится, если ты и попытаешься изменить себя в угоду ей.
– Думаю, здесь ты полностью права, – согласилась Эмили. – Кроме того, – продолжила она, засмеявшись, – я действительно ужасный писака!
– Уверена, что это не так. Но ты слишком талантлива в музыкальном отношении, чтобы напрасно тратить время на то, что тебе неинтересно.
– Лиз, – волнуясь сказала Эмили, – могу я иногда звонить тебе, если в доме станет совсем невыносимо? Или, может быть, прийти к тебе? Знаешь, я чувствую, что все приобретает больше смысла, когда поговорю с тобой.
– Эмили Майер! – воскликнула Элизабет. – Заходи ко мне в любое время. Я всегда буду тебе рада!
После ухода Эмили Элизабет долго сидела, погрузившись в свои мысли. Ей еще ни разу не приходилось слышать столь трогательной истории. Ей так хотелось хоть чем-нибудь помочь этой девушке. Но интуиция подсказывала, что Майеры должны разобраться во всем сами, без посторонних.
11 
