Лёгкий, ненавязчивый романчик 
73 
И ведь он не врал, с нешуточным удивлением определил Сварог. Крепко взял Лемара за левую руку у самого плеча и потеснил к стене, почти прижав к ней. Тихонько спросил:
— Лемар, у вас в роду были нелюди?
— Конечно, — сказал герцог буднично, словно о самой обыденной вещи. — Моя мать была дриада. Одна из последних дриад Каталауна. У отца было имение близ Хребта, однажды они с матерью встретились в лесу… Все началось, и, в конце концов, она решилась…
— Стать человеком, — утвердительно кивнул Сварог. — Я кое-что знаю о дриадах… — И продолжал еще тише: — Но ведь этого мало, Лемар? Недостаточно, чтобы она полностью оттаяла? Мало одних танцев и разговоров?
— Мало, ваше величество, — кивнул Лемар. — Уж если вы кое-что знаете о дриадах, должны знать, что необходимо…
Сварог приблизил лицо почти вплотную к его лицу и выговорил яростным шепотом:
— Я вам разрешаю все, Лемар. Понятно? Все. Один-единственный раз. Но если я завтра увижу, что она не стала прежней, я вас сгною на Стагаре…
— Она станет прежней, ваше величество, — сказал Лемар со спокойной уверенностью. — Горе останется, но уйдет настолько вглубь, что перестанет мучить. А если этого не случится, можете отрубить мне голову.
— Можете не сомневаться, отрублю, — сказал Сварог жестко. — Ну, что вы стоите? Идите к ней…
Глядя вслед, он видел, как Томи радостно подалась навстречу герцогу — так, словно опасалась больше никогда его не увидеть. «Господи, лишь бы удалось, и я закрою глаза на все его будущие грехи, лишь бы удалось, и Томи вновь стала прежней, пусть с ней произойдет то же, что и со мной…»
Наступил перерыв, как обычно, после полудюжины танцев. Проворные лакеи обносили гостей вином и прохладительными. Сварог удовлетворенно наблюдал, как Томи о чем-то своем беседует с Лемаром — порой улыбаясь, пусть бледно, но очаровательное личико уже не похоже на застывшую маску горя. Ну, пусть идет, как идет, если все получится, Лемару много грехов простится…
В левом кармане почувствовалась знакомая пульсация — кто-то что-то сообщал. Настоящий портсигар лежал у него в правом, а в левом он носил особый, имевший лишь вид портсигара, а на деле представлявший собой футляр, набитый устройствами связи в миниатюрном исполнении, да вдобавок там был дешифратор. Присев на диванчик, Сварог быстро огляделся. Придворные его не замечали, а тихарям ничему удивляться не положено…
Он достал «портсигар», повернул его так, чтобы окружающие не видели небольшого, в ладонь, экрана, нажал «рубин» на крышке справа.
Сообщение от резидента девятого стола в Глане — зашифрованное, но без отметок тревоги. Все законно, господа мои: сотрудники имперских спецслужб как раз и связываются и меж собой, и со штаб-квартирами с помощью таких вот устройств, резидентом в Глане сидит антланец, штатный сотрудник девятого стола, завязанный на глэрда Баглю. Вот то, что он дал Интагару компьютер, как раз и являет собою вопиющее нарушение правил, предписаний и законов — но, судя по тому, что Канцлер даже сегодня ни словечком о том не упомянул, это он не намерен ставить Сварогу в строку, понимая, что тут не прихоть, а производственная необходимость, идущая лишь на пользу делу.
Так. Баглю докладывает. Что ж, все логично, хотя по-прежнему насквозь непонятно. Нет пока что ничего тревожного или опасного, противник продолжает разыгрывать свою партию — ну, а мы будем ждать возможности сделать ответный ход, каковой вскоре обязательно последует, как только мы будем знать больше…
Высмотрев Яну с кавалером — Везунчик что-то прилип к ней неотвязно, — Сварог не спеша направился в их сторону, держась в полумраке на самой границе света.
Ого! Яна внезапно резко повернулась к кавалеру и залепила ему оглушительную пощечину так, что звонкий треск далеко разнесся. Сварог не ускорил шаг, наоборот, остановился, не без любопытства наблюдая развитие событий, — опасности ведь никакой не было, так что вмешаться он всегда успеет.
Везунчик замер соляным столбом, улыбаясь криво, растерянно, жалко. Придворные притворились, будто ничего не видели и не слышали, что ничего и не произошло. Случись это с кем-нибудь другим, вокруг моментально столпились бы любопытные, как при любом скандале на балу, а такой вот эпизод — несомненный скандал. Однако все прекрасно знали, какое положение при короле занимает «баронесса Вольмер», а потому благоразумно не стали любопытствовать.
73 
