Последние отзывы

  73  

- Поднимайтесь, - коротко командует Великий Магистр своим спутникам. Ксан еле заметно пожимает плечами и спокойным шагом проходит по двум раскачивающимся доскам, перекинутым с борта на причал. Следом за ним, торопясь и неоднократно поскальзываясь, чуть не падая в воду, взбирается Рихард. Нааль не утруждает себя, щелкая пальцами и телепортируясь в середину корабля. Через секунду, воспользовавшись тем же способом передвижения, рядом с ней встает Мораввен. На его лице возникает гримаса отвращения и… страха? Но она так быстро исчезает, что, возможно, мне и показалось. Чего может бояться могущественный маг на борту корабля?

- Чем обязан? - К магам подходит высокий, скуластый, загорелый, несмотря на конец травня, мужчина с золотым кольцом в ухе. Вместо приветствия Мораввен громко хлопает в ладони и выкрикивает незнакомое мне заклинание. Я с ужасом вижу, как все на корабле недвижно застывают в той позе, в которой застало их заклятие. Вот крупный тролль держит на вытянутых руках тяжелый тюк, не успев опустить его в люк, вот замер с наклоненной кружкой, из которой льется светлая жидкость, сидящий на скамье гребец, если судить по его накачанным бицепсам, а вот один из смеющихся не успел закрыть рот, и так и стоит, демонстрируя всем желающим отсутствие двух передних зубов.

Но сам Мораввен и Нааль не утратили подвижности.

- Помоги мне, - бросает маг и с помощью своей спутницы укладывает на палубу Ксана, сохраняющего на лице невозмутимо-бесстрастное выражение. У меня сжимается сердце. Я знаю, что сейчас должно произойти. Точнее, не совсем так. Я не могу предсказать, что именно сделает Мораввен, какое заклинание он хочет применить, но догадываюсь: во-первых, оно будет направлено на меня, а, во-вторых, Ксану явно не поздоровится, мягко говоря.

Мораввен и Нааль встают на колени рядом с лежащим магом. Женщина кладет свои руки на запястья Магистра и сжимает их. Очевидно, в начинающемся действии ей отведена роль дополнительного источника силы.

Демон снимает с пояса острый кинжал. Вернее, тонкий и узкий стилет. Мне хочется заорать, кинуться к Ксану, растолкать его, вытащить из бессознательного состояния в реальность. А, может, он все осознает и вынужден лежать, взирая на приготовления, со страхом ожидая своей судьбы, понимая, что ничего не может сделать… Как и я. Вот только я скоро проснусь где-то в Сером море на борту «Казарки», а Ксан… А Ксан, по всей вероятности, уже никогда не встанет, не улыбнется, не обнимет жену, если она у него есть…

- Ничего личного, - произносит Мораввен. – Мне нужна твоя сила, Ксан, и я воспользуюсь ею.

Он начинает произносить слова заклинания: жесткие, грубые, от которых на версту веет черной магией. Корабль заволакивается туманом. Подобным вчера Лежек закрывал «Казарку» от посторонних взглядов. Но на этот раз дымка темная, сгущающаяся до чернильно-черного оттенка. Но я вижу сквозь нее. Вижу не очень четко, но все же различаю происходящее, хотя и страстно желаю закрыть глаза, не обогащая свою память подобными воспоминаниями. Но как можно закрыть то, чего не существует? И я продолжаю наблюдать за свершающимся темным колдовством.

Люди на корабле, которых касается дымка, вздрагивают и встают по стойке «смирно». Их раскрытые глаза загораются красным светом, губы искривляются в оскале хищника. Вскоре весь «Поморник» заполнен демонами, готовыми выполнить любой приказ своего господина. Только Рихарда, Мораввена и Нааль дымка обошла стороной. Рыцарь так и продолжает стоять, нелепо скорчившись и всем своим видом выражая желание помочь Великому Магистру, а некромант и его спутница продолжают колдовать.

Ритм заклинания изменился. Вместо медитативного речитатива он становится быстрым, резким, дерганым. Мораввен говорит все громче и громче, и в момент наивысшего напряжения сил вонзает стилет в сердце Ксана.

Я вскрикиваю и поспешно затыкаю себе рот. Но меня, к счастью, никто не слышит. Никто не обращает на мой крик ни малейшего внимания. Оба демона стоят на коленях и наблюдают, как растекается кровь мага, впитываясь в доски палубы, на которой лежит тело. Заклинание опять меняется. Теперь Мораввен словно бы что-то приказывает, отдавая команды не терпящим возражения тоном. В конце своей тирады он бросает в лужу крови переданные ему Нааль колючки. На мгновение тело вспыхивает ярким слепящим пламенем, и, когда огонь исчезает, палуба пуста. Нет ни тела Ксана, ни крови – только потемневшие от времени доски. Дымка рассеивается. Рихард оживает и изумленно оглядывается в попытках понять, что произошло.

  73