17 
Пока Кэтлин сидела у постели миссис Луфтон, она спрашивала о здоровье её и новорожденной дочери, и, в конечном счёте, разговор повернулся к ферме. Отвечая на вопросы Кэтлин, миссис Луфтон призналась, что прошло довольно много времени, настолько много, что никто даже не мог вспомнить сколько, когда Рэвенелы проделывали хоть какие-то усовершенствования на принадлежащих им земельных владениях. Более того, условия их арендных договоров отбивали у арендаторов всякое желание самим проводить хоть какие-то изменения. Миссис Луфтон слышала, что некоторые арендаторы из других поместий осваивают более продвинутые методы фермерства, но на землях Приората Эверсби всё стоит на том же месте, что и сто лет назад.
То, что сказала ей женщина, полностью подтверждало то, что ей раньше говорил Девон.
Почему же Тео ничего ей не рассказал о финансовых проблемах поместья? Он сказал Кэтлин, что дом был запущенным, потому что никто не хотел менять обстановку, которую подбирала его покойная мать. Он обещал, что Кэтлин будет отвечать за заказ шёлковых тканей и французских обоев для стен, новых бархатных штор, свежей лепнины и полотен, новых ковров и мебели. Они сделают роскошными конюшни и установят самое новое снаряжение для лошадей.
Тео наплёл ей сказочную историю, и всё было так аргументировано, что она ему поверила. Но ничто из этого не было правдой. Он же понимал, что однажды она узнает о том, что они не могут позволить себе ничего из того, что он обещал. Какой реакции он в таком случае от неё ожидал?
Она уже никогда не узнает ответа. Тео ушёл, а их брак закончился даже не успев начаться. Единственным решением было забыть прошлое и направить свою жизнь на новый курс.
Но сперва, она должна столкнуться с горькой правдой – она была несправедлива к Девону. Конечно, он вёл себя как высокомерный грубиян, но у него есть все права принимать решения относительно судьбы Приората Эверсби. Теперь оно принадлежит ему. Она говорила необдуманно и вела себя как мегера, и за это должна попросить прощения, даже зная, что он бросит обратно ей в лицо каждое сказанное ею слово.
Кэтлин хмуро пробиралась через топкий торф. Вода просачивалась сквозь швы её ботинок, впитываясь в чулки. Вскоре её вуаль, которую она отбросила назад, чтобы лучше видеть, промокла и отяжелела. Сначала нужно было сменить домашнюю шляпку, на специальную для прогулок, а не нестись сломя голову. Она вела себя ничуть не лучше близнецов; отличный же пример она подала, выбежав из дома, как сумасшедшая.
Она подскочила, когда молния расколола разбушевавшееся небо. У неё заколотило в груди, и, подобрав юбки, Кэтлин быстрее перебежала через поле. Земля размякла, из-за чего ноги увязали глубже с каждым шагом. Дождь падал на землю с яростным свистом, сгибая стебли голубых скабиоз и васильков, пока яркие цветки не полегли головками в траву. Глинистая земля за пределами поля превратится в сплошное болото, когда она до неё добежит.
Ударила ещё одна молния, звук был таким оглушительным, что Кэтлин вздрогнула и прикрыла уши руками. Поняв, что уронила шаль, она повернулась в её поисках, поставив ладонь над глазами. Скомканная груда шерсти лежала на земле, на расстоянии нескольких ярдов от неё.
– Да ну её! – воскликнула она, поворачиваясь обратно.
Она остановилась, издав пронзительный крик, когда большая тёмная фигура бросилась на неё, слишком быстро, чтобы уклониться. Она инстинктивно развернулась и прикрыла голову руками. Оглушённая звуками грома вперемешку со стуком пульса в ушах она ждала, дрожа от мысли о том, что с ней будет. Поняв, что сиюминутное нападения не последовало, Кэтлин выпрямилась и вытерла мокрое лицо рукавом.
Огромная тень вырисовалась перед ней... мужчина верхом на крепкой чёрной ломовой лошади. Это был Девон, поняла она в замешательстве. Она не могла сказать ни слова, даже если бы от этого зависела её жизнь. Он не был одет для верховой езды, на нём даже не было перчаток. Ещё больше в замешательство приводило то, что на нём была фетровая шляпа конюха с низкой тульёй, как будто он одолжил её, поспешно отправляясь в дорогу.
– Леди Хелен попросила меня привести вас, – выкрикнул Девон, сохраняя непроницаемое выражение лица. – Вы можете сесть на лошадь позади меня или мы останемся здесь и будем орать друг на друга под вспышки молний, пока нас, наконец, не зажарит. Лично я предпочитаю второй вариант, это лучше, чем читать оставшиеся бухгалтерские книги.
17 
