очень нудно 
28 
— Да, конечно, — согласилась Джудит. — Но одно дело, когда такое происходит с тобой во время работы за письменным столом, и совсем другое, когда ты стоишь на Трафальгарской площади в два часа дня и вдруг оказываешься в пабе в Сохо и видишь, что уже половина десятого…
Сегодня на ней были бежевые брюки, такого же цвета свитер из кашемира с завязанным узлом на плече бежево–коричнево–желтым шарфом и коричневые сапоги. С нескрываемым удовольствием она надела сверху «берберри», чувствуя себя в нем необычайно уютно, и вновь пожалела о трехстах фунтах стерлингов, истраченных на зеленую накидку.
В кабинете Пателя тем временем удивленная Ребекка спрашивала:
— Ты и в самом деле собираешься показать ей эту пленку?
— Только то, что касается ее детских воспоминаний. Она уже задает вопросы. Ей лучше сосредоточиться на этой части сеанса, а не на том, что, возможно, с ней произошло. Мы все еще не знаем, как ей помочь. И никогда не узнаем этого, если только нам не удастся каким–то образом определить, что за сущность в ней поселилась. Быстро сделай копию до того места, где я начинаю ее будить.
В такси по дороге к Пателю Джудит вдруг поняла, что она глубоко встревожена. Он давал ей какой–то наркотик. Вспомнилась написанная ею как–то серия статей об ЛСД и его последствиях для человеческого организма. Галлюцинации. Временное помрачение сознания. Провалы в памяти. «О Господи, — подумала она, — что же я с собой сделала?»
Однако то, что она спустя какое–то время увидела на экране монитора, ее необычайно взволновало. Умело задаваемые Пателем вопросы. Ее рассказ о своих днях рождения, браке с Кеннетом, приемных родителях. Стремление Пателя постепенно подвести ее к самым ранним воспоминаниям детства. Ее явное нежелание говорить о бомбежке. Когда же она, в своем загипнотизированном состоянии, заплакала на экране, зовя мать и сестру, у нее навернулись на глаза слезы. И тут она сообразила… Имена. Молли. Марриш.
— Остановите, пожалуйста, — попросила она.
— Да, конечно, — Ребекка нажала кнопку остановки на блоке дистанционного управления, который был у нее в руке.
— Вы можете перемотать пленку немного назад? Видите ли, я вдруг вспомнила, что ребенком я не выговаривала некоторые буквы. Особенно мне не давалось, как говорили, буква «П». На пленке, не помню в каком месте, я назвала сестру Молли или Полли. И усильте, пожалуйста, звук там, где я говорю Марриш или Марш. Это, по существу, звучит не очень отчетливо.
Они вновь внимательно посмотрели последний кусок, вслушиваясь в каждое произносимое Джудит на экране слово.
— Я согласен, — проговорил, наконец, Патель. — Возможно, вы пытались сказать что–то вроде «Парриш».
Джудит поднялась:
— Во всяком случае, это еще одна отправная точка для моих поисков, после того как я покончу с Маршами, Марришами, Марчами, Маркэнами и Господь только знает сколькими еще. Доктор, ответьте мне откровенно: вы ничего от меня не скрываете? Почему я потеряла вчера эти семь часов?
Патель сидел за массивным дубовым столом, поигрывая машинально ножичком для разрезания бумаги, и инстинктивно она поняла, что он тщательно подбирает в уме слова, прежде чем ей ответить. Невольно ее взгляд обратился к стоящему в углу мраморному столику с зеркалом. В прошлый свой приход сюда она как раз направлялась к этому столику, когда увидела вдруг выбегающую из комнаты маленькую девочку.
Реза Патель заметил брошенный Джудит взгляд в сторону столика. Ему было ясно, о чем она подумала. Внезапно он почувствовал огромное облегчение, поняв, что знает теперь, как ей ответить.
— Вы пришли ко мне на прошлой неделе из–за непрекращающихся галлюцинаций, которые я скорее бы назвал прорывами в подсознание. Этот процесс продолжается, хотя, возможно, и в несколько измененном виде. Вчера вы снова собирались пойти в Центральное регистрационное бюро. Один раз вас уже постигло там разочарование. С большей долей вероятности можно предположить, что вы отправились туда и снова просмотрели регистрационные книги. И опять без всякого успеха. Тогда–то, думаю, ваш мозг и прибег опять к той тактике, которая стала ему сейчас столь знакома, заставив вас обо всем забыть. Джудит, мне кажется, сегодня вы обнаружили нечто весьма важное. Возможно, фамилия, которую вы пытались произнести, была действительно не Марриш, а Парриш, или какая–то другая, очень на нее похожая. Прошу нас, дайте себе еще один шанс. Обращайте внимание на все необычное. Галлюцинации, чувство потерянного времени, имя или мысль, мелькнувшие вдруг у вас в голове. Когда мы пытаемся проникнуть в подсознание, мозг наш часто отвечает нам весьма странным образом.
28 
