48 
Тамара начала беспокоиться всерьез.
Уже пробило девять часов. Наверняка Вава сильно проголодалась — ведь она ушла еще до завтрака.
Поспешно спускаясь по главной лестнице в сад, Тамара столкнулась с герцогом.
По обыкновению, он провел утро, катаясь верхом, и сейчас как раз передавал свой хлыст и перчатки слуге. Подняв глаза, герцог увидел Тамару.
— Ваша светлость, Вава потерялась! — сообщила она, охваченная тревогой.
На ступеньках показалась Кадина.
— Представляете, дядя Говард, она куда-то исчезла рано утром и даже завтрака не съела! Мы уже везде искали… Наверное, ее унес злой гоблин!..
Услышав эти слова, Тамара вскрикнула.
— Что с вами? — поинтересовался герцог.
— Я знаю, куда исчезла Вава! — воскликнула девушка. — Она пошла еще раз взглянуть на пони, которого видела у цыган! Вчера она только о нем и говорила…
Герцог нахмурился.
— Я ведь просил Мелвилла прогнать цыган из парка.
— У них есть пегий жеребенок, — начала объяснять Тамара, — и Вава в него буквально влюбилась.
— Я пойду и приведу ее, — произнес герцог.
— Позвольте мне пойти с вами, — взмолилась Тамара.
Герцог обернулся к дворецкому:
— Приготовьте лошадь мне и мисс Уинн.
— Только прошу вас, подождите две минуты — мне нужно переодеться, — попросила Тамара.
Подхватив край юбки, она быстро взбежала по ступенькам и через минуту оказалась у себя в спальне. За ней следовала Кадина.
— Ты останешься здесь с Шандором, — распорядилась Тамара.
Ей действительно понадобилось чуть больше двух минут, чтобы надеть костюм для верховой езды. Когда Тамара снова вышла из дверей замка, герцог уже ждал ее, ведя в поводу двух лошадей.
— Первый раз в жизни вижу женщину, которая способна так быстро переодеться! — усмехнулся герцог и, к изумлению Тамары, помог ей сесть в седло.
Лошади, подгоняемые седоками, с места взяли в галоп, и вскоре Тамара и герцог подъехали к дальнему концу парка, где начиналось открытое пространство девственной земли.
То, что Тамара увидела, повергло ее в прострацию.
Там, где еще вчера пылал огромный костер, остался лишь пепел. На траве виднелись следы колес — по ней, очевидно, недавно проехали цыганские кибитки, — а на кустах куманики кое-где висели пестрые накидки, явно забытые цыганами. И никаких следов самих цыган…
— Они уехали! — воскликнула Тамара. И, обернувшись к герцогу, сказала:
— Это вы их прогнали! Неужели они увезли Ваву с собой?..
Глава 6
Голос Тамары прервался от волнения. Герцог же спокойно сказал:
— Они не могли уехать далеко. Мы непременно найдем их!
С этими словами он пришпорил свою лошадь.
Вскоре всадники пересекли дорогу, которая служила естественной границей парка, и углубились в густой, почти непроходимый лес.
Тамара была в отчаянии. Ей казалось, что как только цыгане скроются под сенью этих высоких, развесистых деревьев, отыскать их будет практически невозможно.
Наверняка у этого вечно кочующего народа есть тайные тропы, по которым они передвигаются с места на место. Сомнительно, чтобы герцог знал их.
Однако он уверенно продвигался вперед, и после нескольких поворотов они вдруг выехали на тропу, не слишком широкую, но достаточно просторную для того, чтобы по ней могла пройти цыганская кибитка.
Тут же ей в глаза бросились глубокие следы колес. Но ведь их могли оставить и тележки, в каких обычно разъезжают по лесным дорогам дровосеки…
Герцог все так же уверенно ехал вперед. Тамаре хотелось спросить, куда они направляются и откуда ему известно, что они движутся в правильном направлении, но от волнения она не могла произнести ни слова.
В голове сидела только одна мысль — цыгане увезли с собой Ваву неизвестно куда, и кто знает, удастся ли когда-нибудь отыскать малышку?..
В деревнях часто рассказывали разные истории о цыганах — о том, что они якобы воруют не только яйца, цыплят, уток и ягнят, но и маленьких детей.
Раньше Тамара никогда не верила этим россказням, считая, что у цыган вполне достаточно собственных детей.
Однако теперь, под влиянием обстоятельств, эти жуткие истории, передававшиеся из поколения в поколение и имевшие распространение в основном среди невежественных, безграмотных людей, боявшихся цыганского» дурного глаза «, вспомнились девушке и наполнили ее душу страхом за судьбу племянницы.
Чем дальше в лес углублялись Тамара и герцог, тем тревожнее становилось у нее на сердце.
48 
