96 
— Я любовалась видом с балкона, — произнесла она. — Прием закончился?
— Да, все разошлись, — ответил он.
Скай вошла в комнату. Лампа ярко освещала ее волосы, ее изящная фигура четко выделялась на темном фоне. Эль Дьябло довольно странно смотрел на нее.
— Я рад, что ты здесь, — сказал он, — я хочу тебе что-то сказать.
— Да? Что же?
Ей трудно было сдержать рвущуюся из груди радость.
— Я договорился с твоим родственником, мистером Дональдсоном, что завтра он тебя увезет.
— Увезет? Куда? Зачем?
— Да-да, я рассказал ему правду о том, что я силой, против твоей воли, заставил тебя выйти за меня замуж. Тебе не составит труда получить развод и аннулировать наш брак. Твой родственник возьмет на себя все формальности, связанные с посольством, а я предоставлю необходимые доказательства. Естественно, все будет сделано в глубокой тайне, никто ничего не узнает.
Пока он говорил, кровь отхлынула от ее лица. Скай почувствовала, что происходит нечто немыслимое. Опасаясь того, что она может сейчас сделать или сказать, Скай невероятным усилием заставила себя отвернуться и встать к нему спиной, устремив взгляд на море.
— Ты хочешь, чтобы я ушла от тебя? — с трудом проговорила она.
— Ты вольна поступить, как пожелаешь. Не этого ли ты всегда хотела?
Скай захотелось крикнуть, что раньше она именно этого так страстно желала, но теперь-то все совсем по-другому!
Она ему наскучила! Она стала одной из тех женщин, которые любили его и от которых он устал. Но ведь Эль Дьябло предупреждал ее. Он с самого начала недвусмысленно дал ей понять, что, как только она перестанет его интересовать, он отпустит ее.
Скай сжала кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. Море, небо, звезды неожиданно поплыли у нее перед глазами.
— Хочешь, мы простимся прямо сейчас? Мистер Дональдсон сказал, что пришлет за тобой машину.
Скай попыталась ответить ему спокойно и достойно, но голос изменил ей. Она не могла вымолвить ни слова, изо всех сил пытаясь сдержать слезы, подступившие к глазам.
— Почему ты молчишь? — резко спросил он. — Я думал, ты будешь рада услышать, что ты свободна.
— Рада! — Голос ее сорвался.
— Почему ты так говоришь, Скай? Ты плачешь?
Она не могла ничего ответить. Немного помолчав, Эль Дьябло продолжил:
— Никогда не видел тебя плачущей. Повернись, дай я посмотрю на тебя.
Скай покачала головой.
— Я приказал тебе повернуться. Разве ты не научилась слушаться меня?
Внезапно она резко повернулась, словно марионетка на веревочках, и в свете ламп стали видны слезы, блестевшие на длинных ресницах и стекавшие по ее щекам.
— Теперь ты доволен? — тихо спросила Скай. В ее голосе слышалось страдание. — Тогда смотри на меня! Смотри и смейся! Ты ведь этого хотел? Заставить меня влюбиться в тебя, а потом отшвырнуть, как всех женщин, имевших глупость полюбить тебя. Я думала, что у меня нет сердца; я думала, что ненавижу тебя. Но ты победил — я люблю тебя! А сейчас… сейчас… смейся!
Ее голос прервался, и, все еще глядя на него, она зарыдала.
— Ты не понимаешь, что говоришь! — воскликнул Эль Дьябло.
— Понимаю, — возразила Скай, — я люблю тебя и не стыжусь сказать об этом. Я люблю тебя!
— Ты ошибаешься!
— Нет… Я тебя люблю. Позволь мне остаться с тобой!
— Нет!
Ее глаза потемнели и стали, словно агаты.
— Пожалуйста… прошу тебя… пожалуйста…
— Нет!.
Забыв о гордости, она молитвенно сложила руки.
— Я не буду тебе надоедать… Я ни о чем тебя не попрошу, только позволь мне остаться.
— Это невозможно!
— Но почему? Я ни на что не буду претендовать, никто даже не узнает, что я твоя жена, если ты этого захочешь.
— Не в этом дело.
— Тогда позволь мне остаться в Хакаре.
— Нет!
Неожиданно с ошеломляющей дерзостью Скай воскликнула:
— Ты обнаружил какие-то… недостатки… у своей рабыни?
Он не ответил, и она продолжала:
— Может быть, ты нашел себе другую? Ту, которая будет… тешить тебя, пока не совершит глупость… предложив тебе свои «слащавые сантименты».
— Ничего подобного.
— Тогда почему… почему?
— Объяснения ни к чему не приведут. Ты уедешь завтра. И не будем больше обсуждать это.
— Я прошу тебя…
— Бесполезно что-либо говорить.
Скай увидела на его лице слишком хорошо знакомое ей выражение решимости и в отчаянии закрыла глаза. Она знала, что не сможет жить без него, не сможет жить одна.
96 
