37 
Граф взглянул на лодку, туда, где, спасаясь от снега, сидели три негодяя.
Поморщившись от боли в крепко связанных запястьях, он перевернулся так, чтобы спиной опираться о деревянную подставку, за которой пряталась Жасмин.
— Я поехала за вами, Ричард.
Граф на мгновение прикрыл глаза. Он поверить не мог в то, что услышал.
Несомненно, она была самой смелой, самой удивительной девушкой на всем белом свете.
Но он не смог удержаться от упрека:
— Это самый безумный, самый сумасшедший, самый смешной…
— Тихо-тихо! Нас могут услышать! Может быть, это и безумие, но смешного в этом мало. Я послала слуг в деревню за помощью. Скоро нас найдет констебль.
— Послушайте, Жасмин…
— Ричард, отодвиньте руки немного назад, я попробую вас освободить. Ближе я подобраться не могу, они меня увидят.
— Нет, дорогая моя. Не смейте подвергать себя еще большей опасности. Послушайте, Жасмин…
Она почувствовала, как закипела кровь от той теплоты, которая звучала в его словах.
— Видите высокого бородача?
— Да, — прошептала Жасмин.
— А черный портфель рядом с ним?
Жасмин вытянула шею и пискнула, когда ее нога соскользнула и кусок металла с грохотом упал на пол.
Все трое вздернули головы, но граф повернулся набок, застонал, чтобы скрыть посторонний звук, и похитители вновь расслабились.
— Сидите тихо, ваша светлость! — презрительно усмехнулся один из них. — Или я подойду и заставлю вас замолчать навечно!
— Да, вижу, — прошептала Жасмин, когда похитители вернулись к своей трапезе.
Граф застонал, но на сей раз не потому, что разболелась голова, по которой его огрели.
Страшно подумать, что документы в этом портфеле могут покинуть пределы страны.
Это означало бы начало войны.
— Они приходили за портфелем? — догадалась Жасмин.
Она как раз дотянулась до запястий графа, и пальцы робко потянули веревку, пытаясь развязать крепкие узлы.
— Да, я сам им совершенно ни к чему. Похищение — для отвода глаз. Они думают, что все будут ждать требования о выкупе, не понимая, что их истинной целью были документы в моем портфеле. Там особо секретные записи, мысли и планы, я даже передать вам не могу, насколько они важны для будущего Европы.
— Но, Ричард, как они надеются вывезти их из долины? Дороги замело. А свежевыпавший снег делает эту задачу сложной вдвойне.
— Да, я сам об этом сперва подумал, а потом понял: в озеро впадает река. Она редко замерзает. Наверное, у них неподалеку есть лодка, на ней они и уплывут.
— И что же мне делать? — вздохнула Жасмин.
В приступе отчаяния она неистово потянула за узел, но без ножа не стоило и мечтать об освобождении графа.
Граф оглянулся на сидящую на корточках в темноте девушку, его карие глаза были наполнены тревогой.
— Ничего! — прошипел он. — Послушайте, Жасмин, вам нельзя оставаться, чтобы не подвергать себя еще большей опасности. Если, как вы уверяете, уже подняли тревогу, будем надеяться, что меня скоро найдут. Возвращайтесь назад в замок, расскажите, где я. Тогда я, по крайне мере, буду знать, что вы в безопасности. А это так много для меня значит.
Сердце Жасмин просто запело от этих слов, но она понимала, что не сможет его оставить.
— Ричард, если эти документы настолько важны, как вы говорите, не стоит думать о моей безопасности.
Граф негромко застонал.
— Дорогая моя девочка, ваша безопасность значит для меня все! Если бы только…
Жасмин протянула руку и коснулась его запястья чуть выше веревок, впившихся ему в кожу.
— Ричард, вы бы никогда не узнали, как я мечтала услышать эти слова, но наши чувства не должны помешать достижению цели. Зло должно быть наказано. А теперь говорите мне, что делать.
— Жасмин!
— Послушайте, Ричард! Я знаю, вы думаете, что женщин нужно ограждать от всех опасностей современного мира, но сейчас один из тех исключительных случаев, когда нужно отбросить сантименты.
Граф несколько минут молчал. Он знал, что Жасмин права, но как он мог попросить рискнуть жизнью любимую женщину?
— Этот портфель не должен покинуть пределы страны, — прошептал он хриплым голосом.
Жасмин не колебалась ни секунды. Не время сейчас для долгих прощаний.
Любимый мужчина сказал ей, что делать, и она была решительно настроена выполнить его просьбу.
Она позволила своим пальчикам лишь на мгновение задержаться на связанных руках графа и потихоньку отползла в темноту.
37 
