очень нудно 
34 
Это было последнее, о чем ей хотелось вспоминать, особенно после удивительной, волшебной ночи с Захиром. Отчаянно стараясь скрыть свою боль, Джина сделала глубокий плавный вдох.
— Ты уже сказал его величеству, что собираешься уехать сегодня?
С размаху захлопнув крышку чемодана и заперев его, Джейк запустил пальцы в растрепанные волосы соломенного цвета.
— Да, вчера вечером. Он страшно торопился куда-то. «Скажи Джамалю, чтобы он все устроил!» — крикнул он на ходу. Его это явно не волновало. Что ж, я так и сделал. В этот раз я не полечу домой первым классом, потому что прыгну в первый же самолет до Великобритании. Но я с радостью предпочту побыстрее оказаться дома, в безопасности. Тебе нужно ехать со мной, Джина.
Не желая сыпать ему соль на раны рассказом о том, что Захир поручил ей еще одну работу, а также показывать Джейку, что у нее нет ни малейшего желания покидать Кабуядир, она медленно подошла к нему.
— Я пока не могу уехать. Я здесь ради работы и доведу ее до конца. Кроме того… — Джина улыбнулась. — Я по-настоящему хочу увидеть это сокровище.
— Что ж, удачи тебе. Но как твой отец? Он не будет волноваться?
— Это тебя не касается. Мятежников усмирили. И я всерьез советую тебе не сообщать моему отцу, что на меня напали. Я говорила тебе, что в последнее время он чувствовал себя неважно.
— Конечно, это на твое усмотрение…
— Именно так.
— Ладно, мне уже пора. Меня ждет упряжка, чтобы доставить к канатной дороге.
— Счастливо. Мне жаль, что твоя поездка закончилась вот так. Передавай приветы на работе. Скажи, что я вскоре выйду на связь и отчитаюсь, как продвигаются дела. — Джина слегка коснулась губами его щеки.
Джейк отвел глаза:
— Что ж… Ты, наверное, считаешь меня ужасным трусом?
Неожиданно поняв, что сочувствует ему, Джина отрицательно покачала головой:
— Только ты знаешь, что для тебя лучше, Джейк. Не мне тебя судить.
— И все-таки, Джина… Шейху просто сказочно повезет, если он сможет соблазнить тебя… Сказочно. — Неловко улыбнувшись, он стащил тяжелый чемодан с кровати и вышел.
Джина не видела Фариду все утро, поэтому продолжала работу над каталогом одна. Теперь, выйдя в сад прогуляться и подышать свежим воздухом, она обнаружила сестру Захира сидящей на той же самой скамье, где они встретились несколько дней назад. Еще не поздоровавшись, она увидела, что настроение у Фариды неважное. Прекрасные цветы, скульп туры, фонтаны и голубое небо над садом навевали спокойствие и умиротворение, но по грустным глазам женщины становилось ясно, ей это не помогало.
— Джина, прости, что не присоединилась к тебе сегодня утром. Мне нужно было о многом подумать. Как ты себя сегодня чувствуешь? Надеюсь, у тебя больше ничего не болит? Если синяки тебя беспокоят, я могу опять намазать их той мазью.
— Не беспокойся, я себя прекрасно чувствую. — Она рассеянно дотронулась до шифонового шарфа на шее. — Не возражаешь, если я посижу с тобой?
Ее собеседница чуть подвинулась на скамейке, едва заметно улыбнувшись:
— Конечно нет.
Уголком глаза Джина заметила дворцового телохранителя в темной джелабии и традиционном головном уборе, наблюдающего за ними из-под арки, ведущей в другую часть сада.
— Что случилось, Фарида? Ты такая грустная сегодня.
Молодая женщина вздохнула:
— Я сделала ошибку, взяв тебя вчера на рынок. В результате на тебя напали, а теперь еще и Захир разгневался на меня. Я боюсь, что оттолкнула его своим проступком.
Джина машинально потянулась к тонкой руке Фариды, лежащей на коленях, и мягко пожала ее.
— Я не думаю, что ты можешь чем-нибудь оттолкнуть брата. Он беззаветно любит тебя. Если он и винит кого-то в случившемся, то самого себя.
Миндалевидные глаза Фариды расширились от удивления.
— Но откуда ты знаешь?
Джина встревожилась. Ей следовало быть осторожнее, высказывая свое мнение о человеке, известном как «его величество». Она решила не рассказывать, что получила информацию от него лично.
— Я просто рассуждаю, вот и все. Впрочем, я могу точно сказать, что ты — самый важный человек в его жизни. Трудно править целым королевством, нести ответственность за принятие огромного количества важных решений. Твой брат серьезно относится к своим обязанностям. И его печалит, когда дела идут не так.
— Все верно. — Фарида вглядывалась в глаза Джины. — Я очень надеюсь, что не обижу тебя этими словами, Джина, но я заметила, что моего брата особенно заботит твое благополучие. Он беспокоился о тебе не как о человеке, нанятом на работу, а как о ком-то близком. Я ошибусь, если предположу, что между вами может быть что-то… большее, чем чисто деловые взаимоотношения?
34 
