очень нудно 
30 
— У нее синяки и ссадины на шее и ключице, но доктор дал мне мазь, которая поможет. Я не думаю, что она чувствовала эти повреждения, когда все происходило. На нее больше повлияло потрясение, психологический шок. Захир…
— Что?
— Я думаю, что, кто бы ни сделал это, он мог принять Джину за меня. Мы обе сидели спиной к палатке с напитками, мы одного роста и комплекции, и на ней были мои платье и хиджаб. Нас сопровождал Хафиз, одетый в форму дворцовых слуг. Меня знают в Кабуядире, а Джину — нет. Зачем бы мятежнику понадобилось хватать ее?
— Я тоже не могу так сразу придумать причину. — Он сжал кулаки и выругался. Потирая виски, Захир задумчиво смотрел на сестру. — Все выглядит так, словно нападение не было запланированным. Иначе почему преступник действовал в одиночку, в многолюдном месте? Должно быть, он увидел Хафиза в дворцовой форме и вас двоих и решил завоевать расположение своего главаря, попытавшись похитить тебя, чтобы добраться до меня. От мысли, что кто-то мог задушить тебя, меня бросает в дрожь, но я также вне себя от ярости, что они причинили вред Джине, которая, в конце концов, вообще ни при чем. — Захир замолчал, обдумывая, что делать дальше.
— Она быстро выздоровеет, я уверена. Она сильная, и я сегодня своими глазами увидела, что она — боец.
Захир пообещал себе, что вскоре виновный дорого заплатит за это. Как и все, кто с ним связан.
— Ваше величество, начальник службы охраны правопорядка прибыл и ожидает аудиенции. — Джамаль появился перед ними. Его обычно спокойный голос сейчас слегка дрожал от волнения.
— Передай ему, что я вскоре появлюсь. — Едва удостоив взглядом своего слугу, Захир жестом пригласил Фариду зайти в комнату Джины. — Сначала я сам проверю, как чувствует себя доктор Коллинз.
Захир произнес всего несколько слов, навестив Джину после осмотра. В присутствии сестры и доктора он был сдержан. Но его глаза, темные, глубокие, выразительные, сказали ей столько, что хватило бы на несколько книг. В свою очередь Джина чувствовала себя так, словно у нее начинается лихорадка, от которой не было другого лекарства, кроме Захира.
Она видела, что он сходит с ума из-за невозможности остаться с ней наедине, и всей душой откликнулась на его чувства. После случившегося ее тоска по Захиру стала еще сильнее. Ей хотелось прижаться к нему, позволить выказать свою страсть, необузданную, первозданную, чтобы убедиться, что она все еще жива, все еще дышит.
Фарида удобно устроилась в роскошном кресле в углу комнаты, погрузившись в замысловатую вышивку. В любое другое время простые, умиротворяющие движения иглы подействовали бы на Джину, отдыхающую в кровати, успокаивающе.
Почувствовав ее взгляд, Фарида подняла голову и улыбнулась:
— Все в порядке? Тебе нужно что-нибудь?
Джина покачала головой, едва заметно улыбнувшись. Это был такой сложный вопрос. Чем Фарида могла ей помочь?
— Я чувствую себя до смешного избалованной, валяясь в кровати средь бела дня. Так что нет, ничего не нужно. Спасибо тебе.
— Ты, пожалуй, самый нетребовательный пациент на свете. После того, что ты пережила сегодня днем, ты могла бы просить чего угодно, и мы с Захиром попытались бы это достать.
— Кстати, о твоем брате… о его величестве. Он присоединится к нам за ужином?
— Боюсь, что нет. У него есть важные дела. Он спешно уехал вместе с начальником охраны правопорядка и сказал, что не знает, когда вернется. Да, он строго приказал, чтобы в его отсутствие ты даже пальцем не шевелила.
Смирившись с разочарованием, Джина подтянула к себе колени, укрытые шелковым одеялом, и обхватила их руками.
— А доктор Риверс? Ему сказали, что произошло?
— Да. Он был шокирован. Он попросил Джамаля передать, что навестит тебя, когда ты почувствуешь себя лучше.
После ужина, к которому Джина вновь едва притронулась, она задремала при мягком свете латунной лампы, висящей возле кровати. Издалека до нее доносились обрывки мелодии: кто-то играл на уде.
В конце концов музыка убаюкала ее. Но сон был беспокойным.
Когда ей с пугающей ясностью привиделось, как сильная рука сжимает ее шею, она в ужасе проснулась. Как только глаза привыкли к полумраку, она обнаружила, что Фарида уже покинула уютное кресло в углу. На ее месте сидел кто-то другой. Захир…
С замирающим сердцем она потерла глаза и пристально вгляделась в лицо, почти полностью скрытое тенью.
30 
