65 
Отдав ему плащ и цилиндр, граф направился к лестнице, однако не успел он поставить ногу на первую ступеньку, как откуда-то из тени вынырнула женская фигура.
— Могу я поговорить с вами, ваша светлость? — обратилась к нему женщина.
Граф удивленно обернулся и, к своему великому удивлению, понял, что перед ним стоит няня Сиринги.
— Уже поздно! — бросил ей граф и положил руку на перила.
— Я бы сказала, что дело срочное, ваша светлость.
В голосе женщины слышались стальные нотки, и они не ускользнули от графа. Хотя первоначально Роттингем решил, что даже не станет ее слушать, тем не менее, не скрывая того, что раздражен, он повернулся и зашагал через вестибюль в сторону библиотеки.
Няня последовала за ним и, когда вошла, закрыла за собой дверь.
— В чем дело? — спросил граф с явным нетерпением в голосе. — Неужели это ваше срочное дело не могло подождать до утра?
— Я хотела бы спросить вашу светлость, — ответила няня, и в ее голосе прозвучал нескрываемый вызов, — что вы такое сделали с мисс Сирингой? — Граф не ответил, и няня продолжила свою гневную речь: — Порядочные люди так не поступают, милорд. Как так получилось, хотела бы я знать, что ее увезли из этого дома, даже не поставив меня в известность, и поэтому я не смогла сопровождать ее?
— Увезли из этого дома? — Голос графа был полон искреннего недоумения. — Что вы говорите? Мисс Сиринга наверху, в своей комнате.
— Ее там нет, милорд, — возразила няня. — Потому что, если бы она там была, разве стала бы я беспокоить вашу светлость в пять часов утра, надеясь получить от вас объяснения?
Граф с недоумением посмотрел на пожилую женщину, а потом сел за письменный стол.
— То есть вы утверждаете, что Сиринги наверху нет? — медленно спросил он, как будто слова давались ему с огромным трудом.
— Да, ее увезли отсюда во втором часу ночи по распоряжению вашей светлости. Я слышала это собственными ушами, — ответила няня.
— Увезли отсюда? — переспросил граф.
— Да, увезли! Именно это я и пытаюсь сказать вам, милорд, — хмуро подтвердила няня.
Граф приложил руку ко лбу, как будто отказывался понять только что услышанное. От вина, которое он пил в клубе, пока сидел за карточным столом, голова его соображала туго. Тем более что в эту ночь он играл в карты с таким азартом, что друзья смотрели на него, раскрыв от удивления рты.
Однако когда Роттингем заговорил снова, голос его звучал твердо, а глаза смотрели на няню так, как будто он решил во что бы то ни стало узнать всю правду.
— Я оставил мисс Сирингу в ее комнате, — произнес он. — Что произошло после этого?
— Когда мы вернулись из конюшни… — начала свой рассказ няня, но граф не дал ей договорить.
— Из конюшни?
Его голос эхом прокатился по библиотеке.
— Да, милорд, — сказала няня, — мы с мисс Сирингой ходили в конюшню вашей светлости проведать ее коня.
— Проведать ее коня? — негромко переспросил граф. — И вы были с ней?
— Разумеется, я была с ней! — резко ответила няня. — Или ваша светлость считает, что я отпущу мисс Сирингу из дома одну, тем более поздно вечером? Ведь вы, милорд, знаете не хуже меня, что она души не чает в этом коне.
— Да, мне это известно, — согласился граф. — Но что случилось? Почему ей понадобилось идти в конюшню на ночь глядя?
Няня замешкалась с ответом, и граф даже прикрикнул на нее:
— Живо говорите правду!
— Хорошо, милорд, так и быть, я ее вам скажу, — произнесла няня. — Главный конюх вашей светлости вечно пьян. Он совершенно не смотрит за лошадьми, и я не удивлюсь, если узнаю, что он продает корм на сторону. Потому что лошадям его часто не хватает.
Граф шумно втянул в себя воздух.
— И поэтому мисс Сиринга поздно вечером ушла из дома, чтобы позаботиться о Меркурии?
— Именно так, милорд, — ответила няня. — Она хотела убедиться, что ему хватает корма, что его выгуливают и чистят. Я сказала ей, что это работа не для благородных девушек, но она отказалась меня слушать.
— Но почему она ничего не сказала мне? — спросил граф.
— Я советовала ей это сделать, — ответила няня, — но она полагает, что с ее стороны было бы неприлично жаловаться на прислугу вашей светлости.
— И ей там никто не встретился?
Граф задал этот вопрос так, как будто тот сам, без его ведома, сорвался с его губ.
— А кто должен был ей там встретиться? — в свою очередь удивилась няня.
65 
