147 
— Не буду повторять: “Я же тебе говорил!” Между прочим, твой Джефф сказал, что больше добровольцев на такую работу брать не будут. И по-моему, правильно. Идея с добровольцами, конечно, замечательная. Но слишком уж опасно.
— Знаю. Сама виновата. Самое интересное, что я ничего не помню — так, какой-то удар… и все.
Они еще поговорили немного о всяких пустяках. А потом Пип, кинув на Мэтта многозначительный взгляд, ткнула его в бок. Ему с трудом удалось сохранить невозмутимый вид.
За ленчем она опять вцепилась в него бульдожьей хваткой.
— Ну не мог же я спросить ее, пока ты рядом! — прошипел он.
— Только ты не затягивай с этим делом! — грозно сказала Пип, и Мэтт опять с трудом удержался от смеха.
— Почему? Она же никуда не денется! К чему такая спешка?
— Хочу, чтобы вы поскорее поженились, — с капризным видом заявила Пип.
— А если твоя мама откажется?
— Ну… тогда придется мне самой выйти за тебя замуж, хотя ты и старый. Господи… ну сколько можно тянуть кота за хвост?! — возмутилась она.
В следующий раз в палату к Офелии Мэтт вошел уже один. Пип, смерив его разъяренным взглядом, буквально затолкала его туда.
— Я ничего не обещаю, слышишь? — упирался он. — Посмотрим, как она себя чувствует, а там уже будем решать.
Но втайне Мэтт был согласен с Пип. Конечно, ему совсем не хотелось давить на Офелию. И потом он привык больше доверять собственной интуиции, а не детским прихотям, хотя уже не раз имел случай убедиться, что у Пип светлая голова, а ее внутреннему чутью может позавидовать любой взрослый. Мэтт успел полюбить Пип всем сердцем — ничуть не меньше, чем она его.
— В жизни своей не видела более жалкого труса, чем ты! — презрительно фыркнула девочка.
Мэтт захохотал. Открыв дверь в палату, он увидел Офелию с улыбкой на лице и решился.
— А где Пип? — удивилась она.
— Спит на кушетке в приемном отделении, — соврал Мэтт, чувствуя себя полным идиотом.
А что, если Пип права, внезапно промелькнуло у него в голове. Что, если эти выстрелы все изменили? В конце концов, жизнь так коротка, а они любят друг друга. Возможно, пришло время снова предложить ей свое сердце… а заодно и руку? Рискованно, конечно, но дело того стоило.
— Простите, что заставила вас поволноваться, — с раскаянием в голосе прошептала Офелия. — Не думала, что такое может случиться.
Голос у нее звучал устало. Она все еще была слишком слаба. Доктор твердил, что пройдет немало времени, прежде чем она выздоровеет окончательно, что и неудивительно, учитывая серьезность ее ранения. Счастье еще, что она вообще осталась жива.
— Вот этого я всегда и боялся, — признался Мэтт.
— Я понимаю. И ты оказался прав, — кивнула Офелия, и он молча взял ее руку в свою, другой рукой ласково поглаживая ей волосы.
— Я оказываюсь прав в одном и попадаю пальцем в небо в другом.
— Ну, до сих пор такое случалось нечасто, — возразила Офелия, с благодарностью глядя на него снизу вверх, и сердце Мэтта растаяло от счастья.
— Рад, что ты так считаешь.
— Слава богу, что Пип тогда подошла к тебе на берегу, — улыбнулась она, и оба рассмеялись.
— Ну, насколько я помню, сначала ты была не в восторге.
— Подумала, что ты педофил, — весело кивнула она. — И снова ошиблась.
Прикрыв глаза, Офелия улыбалась. Вид у нее был на удивление умиротворенный — учитывая, через что ей пришлось пройти. Все-таки она на редкость мужественная женщина, и Мэтт почувствовал, как в его душе шевельнулось восхищение.
— И что теперь? — мягко спросил он. — Что ты решила?
— Насчет тебя? Что лучшего друга, чем ты, у меня нет, не было и никогда не будет, и… и я люблю тебя, — осторожно добавила Офелия, глядя ему прямо в глаза. — Очень люблю.
Даже больше, чем она думала. Мэтт оказался для нее даром небес. Разве она заслуживала такого счастья — после того, какое горе причинила им всем?! Слезы навернулись ей на глаза.
— Я тоже люблю тебя, Офелия.
Он ужасно боялся задать ей вопрос, который вертелся у него на языке. Но тут он вдруг вспомнил о Пип, поджидавшей его у выхода, представил себе, какой разнос она устроит ему, если он снова струсит, и закусил губу, чтобы не рассмеяться.
— А ты… любишь ли ты меня достаточно сильно, чтобы выйти за меня замуж? — решился он наконец.
Ошеломленная, Офелия вскинула на него глаза.
— Ты в самом деле сделал предложение? Или у меня просто в ушах шумит после всех этих таблеток?
147 
