Глава 8

В пятницу вечером, когда Чарлз заехал за Максин, дома у нее царил покой и порядок. У Зельды был выходной, Дафна уехала к подруге, Сэм уже выздоровел и тоже укатил в гости, а Джек отправился на вечеринку к своему приятелю, праздновавшему бар мицву^[2].

На этот раз Максин не забыла заехать в магазин и купить виски, водку, джин, шампанское и бутылку белого сухого пуйи-фюссе. Она была готова к приему гостя и надела короткое черное платье, серьги с бриллиантами и нитку жемчуга. Волосы собрала в аккуратный пучок на затылке.

Чарлз появился на пороге ровно в семь. Он вошел в квартиру так осторожно, как будто ступал по минному полю. Оглядевшись вокруг и прислушавшись, он с удивлением посмотрел на Максин. В доме стояла звонкая тишина.

— Что вы сделали с детьми? — с притворным испугом спросил он.

Максин рассмеялась:

— Отдала их на усыновление, а няню уволила. Мне, конечно, было грустно расставаться с ними, но у каждого в жизни есть свои приоритеты. Мне не хотелось, чтобы эти изверги снова испортили нам вечер. А они на это способны, сами знаете.

Чарлз засмеялся и прошел за Максин на кухню. Она налила ему виски с содовой, и, прихватив с собой серебряную тарелочку с орешками, они направились в гостиную. От стоявшей в доме непривычной тишины Максин было немного не по себе.

— Я хотела бы еще раз извиниться перед вами за вторник, — сказала она.

Максин находилась в гостиной наедине с мужчиной, которому нравилась, и все это походило на сцену из голливудского фильма. Или на реальность, от которой Максин отвыкла.

— Шум и гам в вашем доме напомнили мне годы учебы в колледже, — сказал Чарлз.

Максин притягивала его. В ней было что-то особенное. Серьезная, умная, интеллигентная женщина, сделавшая блестящую карьеру в медицине, она была не только уважаемым человеком, но и красавицей. Сочетание таких качеств — большая редкость. Чарлза пугало и отталкивало только одно — ее дети. Он не привык к общению с детьми и не испытывал потребности в нем. Не страдал от своей бездетности, но понимал, что дети являются неотъемлемой частью жизни Максин. В этот раз Чарлзу повезло: дети Максин уехали к друзьям, и теперь он мог беспрепятственно наслаждаться обществом женщины, которая ему нравилась.

Администратор ресторана «Ла Гренуй» любезно согласился снова зарезервировать столик для доктора Уэста на восемь часов вечера, хотя во вторник клиент снял заказ в последнюю минуту, поступив не слишком корректно. Уэста, завсегдатая заведения, здесь хорошо знали. Максин и Чарлз выехали без пятнадцати восемь и прибыли в ресторан минута в минуту.

За ужином, состоявшим из морских гребешков, крабов и запеченного фазана, которого они запивали «Шатобрианом», Максин и Чарлз сначала говорили о работе и проблемах в медицине. Их взгляды на многие проблемы совпадали. Но затем Чарлз вдруг неожиданно заговорил о Блейке.

— Как ни странно, ваши дети хорошо относятся к своему отцу, несмотря на то что он уделяет им мало времени, — сказал он.

Чарлз понимал, что при желании Максин могла бы легко настроить детей против бывшего мужа. На ее месте так поступили бы многие женщины.

— Блейк сам по себе хороший человек, — объяснила Максин. — Даже не просто хороший, а замечательный. И дети чувствуют это. Единственный его недостаток — нежелание уделять семье больше внимания.

— Судя по всему, он крайне эгоистичен. Ваш бывший муж находится в вечной погоне за удовольствиями.

Максин не могла отрицать правоту Чарлза.

— Его поведение можно легко объяснить, если учесть, что он быстро разбогател, добившись за короткое время невероятного успеха в бизнесе. На его месте многие потеряли бы голову. Блейк окружил себя дорогими игрушками и теперь от души развлекается. Он делает только то, что забавляет его или представляет собой большой риск. Таким он был всегда, это стиль его жизни. Он не жалеет денег на благотворительность, но не участвует лично в делах милосердия. Блейк считает, что жизнь слишком коротка и нужно стремиться как можно более приятно проводить отпущенное человеку время. Он вырос в приемной семье, кажется, это обстоятельство наложило свой отпечаток. Несмотря на то что приемные родители искренне любили его, он постоянно чувствовал некоторую неуверенность в жизни. И поэтому всегда жадно хватал то, что она ему давала, боясь не успеть насладиться своими везением и удачей, как будто у него кто-то их отнимет. Это своего рода болезнь, с которой трудно бороться. Блейк находится в постоянном страхе лишиться чего-то важного, потерять что-то дорогое — и в конце концов действительно терпит потери. Он из тех, кто накликивает беду.

  49