14 
– Вот и я то же говорю, – сказала Бланш, – и мы должны одеть ее соответственно.
– Разумеется, – согласилась мадам Лаферьер.
Принесли самые различные материалы: кружево, газ, шелк, тюль, бахрому с блестками, напоминавшую золотой дождь, и цветы, которые были так искусно сделаны, что Линетта с трудом отличила их от живых.
Последняя мода, как объяснили неискушенной девушке, требовала всяких украшений. Годились и ленты, и тюлевые буфы, и оборки, но главное – цисты, бездна цветов: ландыши, розы, маргаритки, орхидеи. Однако Линетте такие платья не подойдут, решила мадам Лаферьер, ее платья должны быть простыми. Одно вечернее платье она предложила украсить подснежниками, в качестве отделки для другого она выбрала полураскрывшиеся бутоны роз.
Наконец Линетту почти что зашили в платье, приготовленное для кого-то еще. Была выбрана шляпа в тон, как по мановению волшебной палочки откуда-то появились длинные перчатки, сумочка и даже атласные туфельки, так непохожие на обычную практичную обувь, какую всегда носила Линетта.
Стоя перед зеркалом, Линетта с трудом узнавала себя. Неужели эта стройная девушка в шляпке с кружевами, как будто сплетенными пальцами фей, в дивном платье с пышным турнюром, тесно обтянутым лифом и с бантами над осиной талией – она? Отражение в зеркале казалось ей чужим.
– Я буду говорить тебе «ты», – сказала Бланш, когда они возвращались от портнихи домой. – Ведь мы подруги. И ты обращайся ко мне так же.
Линетта ничего не ответила на это.
– Всем захочется узнать, кто ты такая, – продолжала она. – Я только переоденусь, и мы поедем в Булонский лес. Я приказала заложить мои дрожки, чтобы уж действительно быть в центре внимания.
Линетта не понимала, о чем она говорит. Все было слишком необычно, слишком фантастично, чтобы походить на правду, и даже сейчас Линетта все еще сомневалась, действительно ли Бланш – племянница mademoiselle.
Когда Бланш переоделась в алое платье с белой отделкой и надела на свои золотистые локоны маленькую шапочку с белыми перьями, Линетта поняла, что замышляется очередной спектакль, и дрожки будут еще одним штрихом, дополняющим это представление.
– Знаешь, что я сделала перед отъездом в Россию? – обратилась Бланш к девушке.
Линетта молча ждала продолжения.
– Я выехала в Булонский лес в процессии из тридцати семи экипажей, и в каждом был какой-нибудь мой туалет! Представь себе только: тридцать семь туалетов и тридцать семь экипажей в ряд! – В ее голосе звучало подлинное ликование.
Подали дрожки, тоже словно перенесенные на парижские улицы из сказки: резные, расписные. Кучер в алой шелковой рубашке и белых шароварах с кнутом в руках сдерживал четверку бешеных коней, вывезенных с Украины.
– Мы увидим всех – le tout Paris! – сегодня, – сказала Бланш удовлетворенным тоном. – И там не будет никого – никого, Линетта, – кто произведет такое же впечатление, как мы!
Глава третья
В этот же вечер Линетта долго не могла уснуть.
Ложась в кровать, она чувствовала себя невероятно усталой, но как только ее голова коснулась подушки, события прошедшего дня пришли ей на память. Она вновь и вновь испытывала пережитое возбуждение, и сон бежал от нее.
Самым ярким событием, конечно, была прогулка в Булонском лесу. Разве могла девушка всего несколько дней назад вообразить, что станет участницей парада элегантности, шика и роскоши?
По аллеям, ведущим к Большому каскаду, бесконечным потоком двигались самые разнообразные экипажи. Ландо, фаэтоны, кареты с откидным верхом и крошечные коляски, запряженные пони, разукрашенные лентами, цвета которых символизировали собственные конюшни владельцев, образовывали сверкающий поток, в котором сливались воедино движение и краски.
Сидевшие в экипажах дамы казались Линетте похожими на райских птиц. Со многими из них Бланш была близко знакома, и ей доставляло удовольствие сообщать подробности их личной жизни Линетте.
– Это Кора Перл, – в очередной раз указала Бланш на одну из дам.
Линетта увидела самую обыкновенную женщину в изумрудно-зеленом платье.
В ней не было ничего привлекательного, Линетта даже сказала бы, что она просто некрасива. Но, по словам Бланш, у нее были очень важные друзья.
– Кора тоже одна из достопримечательностей Парижа, – объяснила Бланш. – Ее прежний cher ami, друг, был герцог де Морни, сводный брат императора. Но он умер, а Кора теперь снова под высочайшим покровительством.
14 
