25 
– Кэт, – произнес он низким, бархатным голосом.
«Черт! От одного только звука его голоса я схожу с ума! – рассердилась про себя Кэтрин. – В конце концов, почему я должна противиться своим желаниям? Я люблю этого мужчину больше всего на свете, и отказаться от возможности провести с ним еще несколько дней, пусть даже они будут последними в нашей совместной жизни, глупо».
– Хорошо, – выдохнула она. – Но только пару дней. А потом я уеду.
– Конечно, – промурлыкал Мюрат, в его глазах зажглись озорные огоньки.
Глава 7
Италия покоряла своей красотой. Кэтрин почувствовала, что у нее захватывает дух от представшего перед ней великолепного вида. Мюрат, казалось, совсем не замечал происходящего вокруг. Его внимание было приковано исключительно к женщине, сидящей рядом с ним.
Мюрат украдкой взглянул на Кэтрин. Сейчас она явно была для него загадкой. Кэтрин вела себя совсем не так, как он ожидал. На протяжении всей поездки она держалась с ним несколько отстраненно: тщательно подбирала слова, избегала зрительного контакта. Она вела себя безупречно, но ему отчаянно не хватало ее внимания.
Мюрат заметил, что Кэтрин лишь вежливо поддерживает разговор с ним, совсем не проявляя инициативы в общении. В самолете она достала книгу и почти все время читала, как будто чтение являлось самым увлекательным занятием для нее. Мюрат догадывался, что она таким образом лишь отчаянно пыталась отвлечься, занять свои мысли чем угодно, только не мыслями об их будущем. Но расположить ее к себе, завладеть полностью ее вниманием Мюрату все же не удавалось. Он не раз поражался стойкости духа своей любовницы, даже не предполагая, что она может настолько владеть собой. Оказывается, он просто многого не знал о женщине, с которой прожил так долго и, казалось, изучил полностью.
Мюрат стиснул зубы: ему совсем не нравилось поведение Кэтрин. Он был избалован вниманием противоположного пола и не привык, чтобы женщины так явно игнорировали его. Тем более Кэтрин. Ведь он уже добился ее расположения, он стал для нее центром всей ее жизни. Мюрату очень трудно было смириться с тем, что теперь все изменилось.
«Огненная женщина. Просто дикая кошка!» – улыбнулся Мюрат, вспоминая прошлую ночь.
Мюрат вынужден был признать, что ему совсем не хочется отпускать Кэтрин от себя. Может быть, он осознавал, что она готова исчезнуть из его жизни навсегда. А может быть, в нем играло чувство уязвленного самолюбия – никто и никогда еще не отказывал ему. Тем более не бросал первым. Уходя от женщин, он всегда находил нужные слова, чтобы не расставаться врагами. Теперь же в некоторые моменты он просто закипал от злобы, не имея возможности как-то повлиять на сложившуюся ситуацию. Мюрат знал – на самом деле все было не так просто. Он был сражен красотой Кэтрин, ее силой духа. Она выглядела такой уверенной в себе и сильной, когда разговаривала с ним в отеле Уэльса. Мюрата позабавил тот факт, что Кэтрин держалась с ним на равных.
Мюрат усмехнулся, вспоминая их прошлые выходные. Кэтрин напоминала ему яркую бабочку, которая радостно порхала вокруг, радуясь свету и солнцу. Только эта жизнерадостная бабочка все время ускользает от него: Кэтрин держалась с ним достаточно отстраненно и недоступно.
Внезапно правила игры изменились, и поменяла их именно Кэтрин. Она заставила его сомневаться, мучиться в догадках, ждать ее ответной реакции. Черт! Кэтрин вела с ним свою игру, несмотря на то что они провели не одну ночь вместе. Мюрат не привык к такому поведению со стороны женщин.
Он слегка нахмурился, стараясь отогнать от себя непрошеные мысли. Мюрат не любил копаться в своих чувствах и эмоциях, его с детства учили быть сильным и беспощадным, держать все эмоции и переживания в себе, быть настоящим мужчиной. С самых ранних лет ему внушали, что он должен прежде всего думать о своей стране и народе. Все свои желания он должен был подчинить одной-единственной цели – управлять своим государством. Мюрат твердо знал, что это его главное призвание.
В отличие от своего отца Мюрат не видел много войн во вверенном ему государстве. Он не хотел завоевывать новые территории, предпочитая войне искусство дипломатии. Несмотря на всю свою дипломатичность и даже некую лояльность, Мюрату все же довелось увидеть кровопролитие в своей стране. Он никогда не забудет восстание мятежников в Порт-д’Лео, когда двое его лучших командиров были убиты в мгновение ока. Он держал за руку одного из бойцов, пытаясь помочь ему. Но тот был смертельно ранен. Жизнь медленно покидала его. Мюрату никогда не забыть искаженное мукой лицо командира, когда он просил Мюрата позаботиться о его беременной жене. Мюрат до сих пор чувствовал себя виноватым, что ему не удалось спасти жизнь своего солдата.
25 
