2 
– Это не наш ребенок. Это ребенок той леди, которая сидела в этой кабинке.
Что?
Тейт поймала взгляд официантки.
– Кто пришел сюда с этим ребенком? – спросила она.
Официантка ответила:
– Женщина, о которой вы спрашивали, пришла с этой милашкой.
Тейт с трудом переводила дыхание. Она поглядывала то на спящего ребенка, то на маленький коридор, ведущий в туалет. Когда официантка снова появилась, кусая губу и качая головой, Тейт начала дрожать.
Она испытала дежавю. Она не сомневалась, что Кари сбежала.
«Боже, Кари, только не это… Пожалуйста, не бросай еще одного своего ребенка. Войди в эту дверь, объяснись, и мы притворимся, что ничего не произошло. Только не уходи. Пожалуйста, не подтверждай мои худшие убеждения о тебе».
Тейт обернулась, чтобы взглянуть на дверь в закусочную, и подождала, когда та откроется. Прошла пара минут. Она вздохнула и снова обернулась. Вытерев слезы, она злобно моргнула. Она не будет плакать. Она не станет раскисать. Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, Тейт бросила еще один тревожный взгляд на дверь, надеясь на чудо.
Прошло десять минут, но чуда не случилось. Тейт немного успокоилась и стала соображать, что делать дальше. Юридически эта малышка ее племянница, и она отвечает за нее. Как бы Тейт ни желала избежать ответственности, мать ребенка уже сбежала из закусочной и не оставила ей выбора.
Посмотрев вниз, она увидела сумку с подгузниками в отделении под коляской. Тейт положила тяжелую сумку себе на колени. Стараясь не паниковать, Тейт уставилась на спящего ребенка.
«Ангелочек», – подумала она, потому что это было единственное слово, имеющее смысл. У девочки была светло-коричневая кожа, черные кудряшки и пухлые щеки. От Харперов она унаследовала большой рот и заостренный подбородок.
Тейт расстегнула сумку для подгузников и заглянула внутрь. Она вытащила оттуда коричневый конверт, и ее сердце забилось чаще. Открыв его дрожащими пальцами, Тейт увидела свидетельство о рождении и медицинские карточки. Ребенка звали Элли Харпер; ее мать – Кари Харпер, а отец неизвестен.
Неужели Кари не знает, от кого родила? Или она просто решила об этом умолчать? Кари оставила Тейт развернула письмо.
«Тейт!
Я знаю, о чем ты думаешь, и я не виню тебя. Я поступила ужасно. Мне надо, чтобы ты взяла Элли. У меня проблемы, я не смогу оставить ее у себя. Ты поймешь, что с ней делать.
Если ты волнуешься, позвони Линцу Баллантайну – отцу своего племянника. Его номер указан ниже. Элли – сводная сестра Шоу, и он поможет тебе.
Я знаю, ты не поверишь, но я люблю ее.
Пялясь на письмо, Тейт вытащила из сумки смартфон. Чувствуя себя так, будто ей на грудь уселся борец сумо, она набрала телефонный номер и уставилась на маленький экран.
Что она делает? Линца Баллантайна и Элли ничего не связывает. Он был женихом Кари, а теперь воспитывает их четырехлетнего сына, которого она бросила. Возможно, он повлияет на Кари. Тейт так отчаялась, что не знала, у кого просить помощи.
Тейт поднесла трубку к уху и стала слушать гудки. Ее переключали с одного служащего на другого, пока в трубке не послышался глубокий мужской голос Линца Баллантайна. В этот момент Элли проснулась, и Тейт увидела, что у нее ярко-голубые глаза.
Глаза Кари.
– Это Тейт Харпер, сестра Кари, и у меня огромная проблема. Мы можем встретиться?
Иногда, управляя многомиллиардной компанией, Линц Баллантайн страдал от головной боли. Черт побери, в последнее время у него частенько раскалывается голова! Взяв аспирин, Линц отправился в комнату, отделяющую его офис от офиса брата, Бека, и, не обращая внимания на выражение лица Эми, вынул пузырек с аспирином из верхнего ящика стола. Он взял две таблетки в рот и проглотил их, уже привыкнув к их горькому вкусу.
Эми, работающая секретаршей у него и Бека, опустила телефонную гарнитуру на шею и потянулась к столу, чтобы бросить Линцу бутылку с водой. Он поймал бутылку, откупорил ее и стал наблюдать через стеклянные стены, как его по-прежнему стройная и красивая мать идет по коридору. Он в который раз молчаливо поблагодарил судьбу, которая свела ее с Коннором Баллантайном. Хотя, насколько он знал, Коннор и его мать никогда не были влюбленными романтиками. Однако он радовался тому, что Джо живет в фамильном доме, который он называл «Берлогой».
Линц поспешно открыл дверь и наклонился, чтобы поцеловать Джо.
– Привет!
2 
