очень нудно 
36 
— Эшер…
— Прошу, не надо сейчас вопросов. Никаких вопросов.
Она стала покрывать безумными поцелуями его лицо. В ее глазах были такая мольба и отчаяние, что он прекратил попытки. Он не хотел вызвать в ней неприятные воспоминания, испортить ей эту ночь и, выбросив из головы все свои сомнения и вопросы, улыбнулся:
— Кажется, ты хотела угостить меня ужином.
С видимым облегчением она рассмеялась:
— Понятия не имею, о чем ты.
— Ты назначала мне свидание.
Она подняла бровь:
— Я — тебе? Я просила тебя? Ты, наверное, слишком много времени пробыл на солнце, бедный мой Старбак.
— Ты обещала мне ужин, — настаивал Тай.
— Насколько я поняла, ты уже съел мою сорочку ценой шестьдесят долларов. И все еще хочешь есть?
Он, вместо ответа, наклонился и легонько куснул ее за шею. Она, смеясь, попыталась вырваться.
— Я очень голоден, — повторил он, — слышишь? Я хочу есть.
Вспомнив его уязвимое место, Эшер легонько пощекотала его по ребрам, и он сразу отпрянул, а она засмеялась довольно, как девчонка, когда он с деланой свирепостью подмял ее под себя.
— Интересно, как много людей знают о слабости нашего непробиваемого Старбака? Сколько пресса готова заплатить на такую новость? Наш герой боится щекотки!
Тай завел ей за голову руки и прижал к постели.
— СМИ заплатят мне гораздо больше, узнав, что у элегантной, загадочной Эшер Вольф есть родимое пятно в виде сердечка на ее прелестном заду.
— Ничья. — Эшер улыбнулась соблазнительной улыбкой. — Ты все еще хочешь есть?
Тай взглянул на нее, и желание снова волной поднялось и затопило его, в тусклом свете лампы блестела матовая кожа, призывно смотрели огромные темные глаза. Гром теперь звучал где-то отдаленно. Но он помнил те моменты, когда гроза бушевала рядом в разгар их объятий.
— Здесь можно заказать еду в номер, — пробормотал он и, все еще удерживая ее руки над головой, начал покрывать мелкими поцелуями ее лицо, потом языком провел по нежной шее.
— Тай, — вырвалось у нее умоляюще, — люби меня.
Он был польщен:
— О, я это и делаю, — и прошептал ей на ухо:
— Но нам некуда спешить. У нас полно времени. — И коснулся языком ее уха, заставив стонать от наслаждения. — У нас много часов для любви. — Потом приподнялся и потянулся к телефону. И когда она взглянула с недоумением, напомнил: — Еда.
Она ответила слабым смешком.
— Я и забыла, что у тебя на первом месте желудок.
Он сжал ласково ее грудь.
— Не совсем. — И когда сосок стал твердым и напряженным, медленно стал водить по нему пальцем.
— Тай…
Он заглушил ее стон поцелуем и, продолжая ласки, сказал в трубку:
— Шампанское «Дом Периньон», икра. — Он вопросительно взглянул на Эшер, но она уже таяла и не смогла промолвить ни слова в ответ. — Белужья. — Он провел рукой по ее плоскому животу. Эшер что-то пробормотала и потянулась к нему. Он поцеловал ее в плечо и продолжил делать заказ:
— Золотые креветки… — Он куснул нежно нижнюю губу тянувшейся к нему Эшер. — М-м-м. Да это все. Да, на двоих. — И, бросив трубку, вернул поцелуй. — Меня возбуждает голод, — пробормотал он в ее полуоткрытые в ожидании губы и, борясь с искушением немедленно снова овладеть ею, провел рукой по теплому бедру.
— Я хочу тебя немедленно, — низким хрипловатым голосом приказала она, — слышишь?
— Ш-ш-ш, — доведя ее почти до безумия, он, кажется, не собирался подчиниться, — расслабься. У нас полно времени. Слушай, я хочу увидеть тебя снова. По-настоящему.
Чувствуя, как тело медленно плавится от желания, она лежала обнаженная под его взглядом. Глаза ее потемнели, стали как небо в грозу, задыхаясь, она протянула руку, и он припал губами к нежному запястью.
— Ты знаешь, ты еще красивее, чем была, — сказал он глухо, — хотя это казалось невозможным. Я и раньше часто смотрел на тебя и боялся дотронуться.
— Иди ко мне. — Она притянула его к себе, и теперь их сердца бились рядом. Он со вздохом положил голову ей на грудь, а она перебирала пальцами густые пряди черных волос. Через какое-то время она заговорила: — Сегодня, когда ты играл с Майклом, я смотрела на тебя и безумно тебя хотела. Сидела среди зрителей и ни о чем больше не могла думать — только о том, что хочу снова быть с тобой. — Она усмехнулась. — Грешные мысли, но такие сладкие и соблазнительные.
— Значит, твое приглашение на ужин означало продолжение?
36 
