44 
Как-то утром Дженни разбирала свежую корреспонденцию. Азайя только что привезла ей очередную порцию рабочих материалов, новые каталоги и образцы ткани, которые Дженни хотела увидеть своими глазами, прежде чем рекомендовать клиентам. Многие модельеры уже начали работать над новыми коллекциями и все чаще обращались к ней за советом – в том числе и по почте, поэтому письма приходили Дженни не только в офис, но и на домашний адрес. И вот среди множества конвертов она вдруг наткнулась на письмо на имя Билла. Машинально Дженни бросила взгляд на обратный адрес: Вайоминг. Должно быть, ему снова писали из того прихода, где срочно требовался священник.
Чувствуя себя немного виноватой, она вскрыла конверт.
Билла снова просили, нет – умоляли занять должность приходского священника. Местной общине так и не удалось найти пастора, и староста надеялся, что Билл передумает и согласится перебраться в Вайоминг. Дженни прочла письмо от первой до последней строчки и почувствовала, как сердце у нее упало. Письмо производило очень приятное впечатление, условия, которые в нем предлагались, выглядели соблазнительно, но главное заключалось в том, что Билл никак не мог подыскать себе место ни в Нью-Йорке, ни в его окрестностях. С каждым днем он все очевиднее падал духом и даже пару раз заговаривал о возвращении в отцовскую фирму. Билл считал, что не может и не должен слишком долго сидеть без работы, а похоже было, что именно к этому идет дело. Ни в самом городе, ни в его ближних и дальних пригородах просто не было церквей, которые нуждались бы в молодом священнике. Постоянные вакансии были заполнены, и единственное, на что Билл мог рассчитывать, это на работу капеллана или заменяющего священника, который служит только во время болезни или отъезда штатных священнослужителей. Его это, разумеется, не устраивало или устраивало только как временная мера, однако никаких иных возможностей он не видел. Да, пока Билл продолжал свои поиски, Дженни могла спокойно работать и не задумываться о необходимости куда-то переезжать, но что будет, если он так ничего и не найдет?
Письмо из Вайоминга Дженни положила Биллу на стол, но мысленно то и дело к нему возвращалась. Сначала она хотела уничтожить конверт, чтобы лишний раз не искушать мужа, но совесть твердила, что это будет неправильно и несправедливо по отношению к нему. Меньше всего Дженни хотелось тем или иным способом принуждать Билла остаться в Нью-Йорке, но, с другой стороны, она не собиралась бросать свою карьеру в мире моды, без которой она себя давно не мыслила. Во что она превратится без любимой работы? В домохозяйку? В жену священника, которая сходит с ума от скуки в вайомингской глуши? Будь у них дети, она бы еще подумала, а так…
Место, куда приглашали Билла, действительно было самой настоящей глухоманью. На конверте стоял обратный адрес – город Мьюз, который Дженни с трудом отыскала на карте – такой он был крошечный. Проблема, однако, заключалась в том, что, как она поняла из письма, приходская церковь находилась даже не в самом Мьюзе, а в пятнадцати милях от него. Ближайшим крупным городом (в полусотне миль от Мьюза) был Джексон-хоул. О нем Дженни приходилось кое-что слышать; она даже считала его достаточно приятным городом, и все же Джексон-хоул вряд ли можно было считать одной из столиц мировой моды, так что лично для нее вопрос о переезде в Вайоминг звучал абсурдно. Ее место было в Нью-Йорке – и нигде больше.
Потом Дженни постаралась забыть о письме и сосредоточилась на каталогах и образцах. О приглашении из Вайоминга она вспомнила только вечером, когда Билл вернулся домой. Он принес с собой жареного цыпленка и, увидев Дженни снова за работой, упрекнул ее, что она совсем себя не бережет. Правда, Дженни с каждым днем выглядела все лучше, и тем не менее он считал, что ей следует быть осторожнее и не перегружать себя, как прежде.
Днем Дженни приготовила овощи и салат, и они сели ужинать. Билл устал и проголодался, а вот у нее не было никакого аппетита, и она буквально заставляла себя глотать каждый кусок. В весе она тоже почти не прибавляла и оставалась болезненно худой и бледной. Это было, пожалуй, единственным, что ее огорчало: Дженни знала, что, если она хочет снова забеременеть и выносить ребенка, ей необходимо набрать около десяти фунтов, а главное – поменьше работать. Так сказал ей врач, и Дженни знала, что он прав (впрочем, то же самое она слышала и от Билла на протяжении последних двух лет). С другой стороны, в ближайшее время ни о какой беременности не могло быть и речи – все-таки слишком рискованно, а значит, у нее в запасе было еще несколько месяцев, и она надеялась, что за это время сумеет полностью выздороветь и даже потолстеть. Куда больше беспокоила ее утрата одного из репродуктивных органов – Дженни подозревала, что теперь, когда у нее остался только один яичник, забеременеть ей будет еще труднее. Врачи ничего конкретного сказать по этому поводу не могли, поэтому Дженни оставалось только положиться на Провидение.
44 
