17 
Герцогиня не снизошла до ответа.
Титания аккуратно притворила за собой дверь и зашагала к каюте Софи.
Кузина, очевидно, уже успела воздать должное вкусному ужину, поскольку пребывала в куда более благостном расположении духа, чем когда они только поднялись на борт.
— Что происходит? — поинтересовалась она. — Тебе, наверное, было ужасно скучно в обществе этих уродливых старух?
— Да, было не очень весело, поскольку трое мужчин разговаривали исключительно между собой и явно не собирались пригласить женщин присоединиться к ним.
— Именно этого я и ожидала, — проворчала Софи. — Дорога будет очень утомительной до тех самых пор, пока я не встречусь с Фридрихом.
Немного помолчав, она вдруг осведомилась:
— А что представляет собой этот шталмейстер? По крайней мере, он молод и недурен собой.
— Полагаю, его прислали для того, — медленно проговорила Титания, — чтобы до прибытия обучить тебя велидосскому.
— Если он приехал только ради этого, то его ждет неминуемое разочарование. У меня нет ни малейшего желания учить их глупый язык, и даже если бы я не возражала против того, чтобы поболтать с ним, мама пришла бы в ужас при одной только мысли о том, что он будет сидеть подле моей кровати.
Титания рассмеялась.
— Боюсь, так оно и случится!
— В таком случае его миссия закончится провалом, — фыркнула Софи. — Как я уже говорила, я не собираюсь учить никакой язык помимо того, которым владею.
Титания окинула каюту рассеянным взглядом.
— Тебе ничего не нужно? — спросила она. — Потому что я собираюсь лечь спать.
— Полагаю, что утром мне понадобится много чего, — отозвалась Софи, — но сейчас ты можешь быть свободна. Как только услышишь, что тебя зовут, приходи немедленно, Титания, чтобы ухаживать за мной. Было бы ошибкой позволить тебе бездельничать, пока мы находимся в открытом море.
— Да, конечно. Покойной ночи, Софи, и приятных тебе снов.
Кузина не удостоила ее ответом, и девушка направилась к себе в каюту, которая оказалась вполне уютной и очень походила на ту, что занимала Софи.
Титания решила, что капитан счел ее достаточно важной особой, что бы при этом ни думали ее родственницы.
Раздеваясь, она горько жалела о том, что в этом путешествии с ней не было ни отца, ни матери.
Они могли отправиться в страну, где существовал монастырь, в котором еще не бывал ни один англичанин, или в какой-либо город, где недавно обнаружились сокровища, созданные на заре человеческой цивилизации.
Всегда неизменно находилось что-либо захватывающее, что приковывало к себе внимание лорда Руперта и вызывало его интерес. И тогда он принимал решение, что должен увидеть это первым, чего бы ему это ни стоило.
«Поэтому в Велидосе я должна обращать внимание на все необычное, как сделал бы папа, — раздеваясь, думала Титания. — Надеюсь, мне представится возможность увидеть короля, который кажется мне интересным человеком, пусть даже он отгородился от современного мира».
Забираясь под одеяло, она вспомнила Меркурия и подумала, что на следующее утро он будет ждать ее и сочтет странным, что она не пришла в конюшню в семь часов, как всегда.
Правда, она объяснила ему, почему вынуждена уехать, и надеялась, что он понял ее.
«Теперь у меня нет никого, кроме няни и Меркурия, — сказала она себе. — А этот корабль уносит меня все дальше и дальше от них».
Титания почувствовала, как глаза ее наполнились слезами, и лишь поистине нечеловеческим усилием воли удержалась от того, чтобы не расплакаться.
«Я должна быть храброй, — сказала она себе. — Мне предстоит знакомство с новой страной, и я должна буду начать новую жизнь, невзирая на Софи, которая попытается помешать мне и не дать получить от этого удовольствие».
И тут она вспомнила, что добилась разрешения положить пятьсот фунтов на счет в одном из банков в Велидосе.
Она не сказала дяде всей правды о том, для чего ей понадобились эти деньги. Реальная же причина заключалась в том, что она хотела иметь возможность уехать из чужой страны и вернуться домой, если вдруг ей станет там невыносимо одиноко.
«Это всего лишь разумная предосторожность!» — сказала она себе, сознавая при этом, что обеспечивает себе путь к спасению.
Глава третья
Средиземное море встретило их безмятежной синевой и полным штилем.
Но, несмотря на это, герцогиня заявила, что предпочитает остаться в собственной каюте, а Софи поддержала мать, хотя Титания сочла несусветной глупостью с их стороны то, что они не пожелали хотя бы одним глазом взглянуть на окружающую красоту.
17 
