43 
После полудня, когда Софи удалилась по своим делам, Дарий пригласил ее в библиотеку, где в этот час никого не было.
Титания выбрала для себя несколько книг, решив, что они развлекут ее, но почему-то мыслями она то и дело возвращалась к королю.
Она задавалась одним и тем же вопросом — как она ухитрилась обидеть его?
На следующий день все повторилось, и вечером она вынуждена была признаться себе, что ужасно скучает по королю.
Лишь ценой невероятных усилий ей удалось удержаться от слез.
«Я хочу быть рядом с ним, я хочу разговаривать с ним, — твердила она себе. — Я могу вспомнить очень многое, что, без сомнения, поможет ему в работе над книгой».
Но темнота не внимала ее мольбам.
Король же будто исчез без следа!
Софи с Фридрихом были заняты с утра до вечера, нанося визиты в городе. Кроме того, они выезжали в соседние городки, которые располагались достаточно близко, чтобы до них можно было доехать за час или два.
Софи была совершенно счастлива, поскольку полагала, будто супруг развил столь кипучую деятельность из-за того, что хотел показать ее людям, и считала это заслуженным комплиментом себе.
А вот Титания не могла отделаться от мысли, что у принца Фридриха имелись другие причины выставлять себя напоказ.
На третье утро она отправилась в условленное время на конюшню, рассчитывая застать там одного лишь Дария.
Но там ее ждал король.
При виде его сердце замерло у нее в груди, а потом забилось часто-часто, и небо будто стало ярче.
Тем не менее она заметила, хотя могла и ошибаться, что король не смотрит в ее сторону.
Он всего лишь вежливо произнес:
— Доброе утро, Титания. Сегодня я выбрал для вас особенную лошадь и надеюсь, что она вам понравится.
— Не сомневаюсь, сир.
Ей отчаянно хотелось рассказать ему, как она рада тому, что он вернулся, что они вновь едут рядом, но потом сочла, что было бы ошибкой торопить события.
Со двора они выехали рысью, после чего, по обыкновению, пустили лошадей галопом, оставив далеко позади Дария и Кастри.
Титания обратила внимание на то, что сегодня король повел ее совсем другим маршрутом. Они направлялись к горам, высившимся впереди, грозным и величественным, укрытым снеговыми шапками.
Горы являли собой великолепное зрелище. Было нечто такое в горах и лесах, что неизменно вызывало у нее восхищение. Они были частью духовного мира, который так интересовал ее отца и короля.
С самого детства она верила, что в лесах живут гоблины и феи, а в горах обитают боги и богини.
Она задалась вопросом, позволит ли ей король когда-либо подняться в горы, и решила, что это было бы захватывающим приключением.
Они долго мчались галопом, после чего придержали лошадей и пустили их шагом.
И вот тогда король проговорил голосом, который вдруг показался Титании очень холодным, буквально ледяным:
— Я обещал показать вам горы и намерен сдержать слово.
— Они великолепны, — отозвалась Титания. — Но я вот о чем подумала — вы никогда не искали в них золото?
Король с удивлением взглянул на нее.
— Почему вы думаете, — осведомился он, — что в этих горах может быть золото?
— Если помните, — ответила Титания, — недавно его залежи были обнаружены в Австрии, а русские добывают в своих горах больше золота, чем любая другая страна в мире.
Король по-прежнему не сводил с нее глаз, и на лице его было какое-то странное выражение.
Девушка тем временем продолжала:
— Папа рассказывал мне о том, что золото было найдено в Калифорнии и Австралии, и я не вижу причин, почему бы ему не обнаружиться здесь. Или, если уж не золоту, то хотя бы меди или цинку, которые тоже являются очень полезными ископаемыми.
Король в раздражении прищелкнул языком.
— Почему я сам не додумался до этого? А ведь вы совершенно правы, и мне прекрасно известно, что большие залежи золота найдены в Ливии, некоторых других странах, расположенных на побережье Эгейского моря, равно как и в Персии и Индии.
В голосе его вдруг прорвалось сдержанное недовольство.
— Как же я мог оказаться таким глупцом, чтобы не подумать о том, что в моих горах могут быть залежи золота или, как вы говорите, других полезных ископаемых?
Судя по всему, он был настолько зол на самого себя, что Титания не могла хотя бы не попытаться утешить его.
— Как говорила моя няня: «Никогда не поздно исправить собственную ошибку».
43 
